Журнал «Если», 1997 № 03
Шрифт:
Не слишком ли далеко я отошел от книги Басова, который, может быть, и не замахивался на такие обобщения в своей волшебной сказке, где сражаются даже не люди, а маги, неизвестно в какое время и на какой планете? Тем более, что в произведении немало от обычного боевика, в частности, уже приевшиеся бесконечные схватки на мечах и арбалетах. Но все же книгу пронизывает мысль (а вот это уже большая редкость): противостоять надо не только тем, кто на тебя в данный момент нападает, следует искать средоточие Зла, тех злых демонов, которые и бросают в бой миллионы людей, рассказывая им коварные сказки. Когда герои добираются до основы, до причины Зла, на планете воцаряется мир.
И если эта мысль дойдет до читателя, то он поймет,
Всеволод РЕВИЧ
– ---------------
Н. ПЕРУМОВ, П. КАМИНСКАЯ
ПОХИТИТЕЛИ ДУШ
Москва: АРМАДА, 1996. — 394 с.
(Серия «Фантастический боевик»). 40 000 экз. (п)
=============================================================================================
Некая раса Неведомых затеяла хитроумные пертурбации с переселением земных душ в иные миры. На первый взгляд их действия объяснены в книге просто и понятно: у Неведомых отсутствует душа, и они решают позаимствовать ее у землян. Но, по-моему, авторы малость запутались в том, чего хотят они и чего хотят их Неведомые. Человек, у которого изъяли душу, и в новом мире остается самим собой с неизменившимся характером и с неизвестно откуда взявшимся тем же телом. Правда, действует он в иных условиях, но такое построение книги практически ничем не отличается от донельзя замордованных параллельных миров. Сами же Неведомые остаются ни с чем: они не присваивают себе чужих душ, не внедряют их в собственную плоть, не трансформируют применительно к своей личности. Зачем же они все это затеяли, к чему им надо переносить землян в иные миры, если граждане продолжают заниматься там земными делами: мошенники — мошенничать, сыщики — ловить мошенников и т. д.?
А раз так, то центр тяжести перемещается в эти самые миры. Очень хотелось бы получить ответ: они реальные или воображаемые? В книге можно найти аргументы в поддержку как той, так и другой точки зрения. Неопределенность создает путаницу. Если миры всего лишь воображаемые (а за это говорит, например, такой факт: немощная пенсионерочка переворачивает ход истории в том мире, куда ее занесло, ликвидировав штурм Зимнего и таким образом создав себе, видимо, уютный мирок без большевиков, который ей так понравился, что она решила остаться в нем навсегда, бросив на опостылевшей Земле свое бренное тело), так вот — если миры существуют лишь в сознании перемещенных, то вся операция весьма напоминает комплексное наркотическое средство «слег» из «Хищных вещей века» Стругацких. (Влияние Стругацких сильно ощутимо в «Похитителях душ»). Но Стругацкие сочиняли свою повесть, чтобы предостеречь человечество от страшной катастрофы, которую исподволь несут в нашу жизнь новейшие механизмы и стимуляторы. Прочитав же роман Перумова и Каминской, человеку скорее всего захочется испытать удивительные приключения; об опасности попасть в плен к их организаторам и речи нет.
Но воображаемые ли перед нами миры или материальные, в любом случае у меня серьезные претензии к их создателям. В одном из миров свирепствуют звездные войны с ненавистными жжаргами: взрывающиеся звездолеты, пылающие тела… Словом, полный восторг. Ни слова в осуждение бессмысленных убийств, ни слова сострадания по погибшим, ну хотя бы какое-нибудь объяснение — во имя чего идет беспощадная атомная и лазерная бойня? Кто эти жжарги? Агрессоры? Грабители? No komment! Может быть, как раз вот этим-то аникам-воинам и не помешало бы прихватить по кусочку человеческой души, дабы они прониклись пониманием, что оружие
В другом мире пятерка землян, попав на неизвестную планету, пробивается неизвестно куда и неизвестно зачем. Известно лишь, что каждый шаг там грозит смертельной опасностью, хотя уже не от людей. Но опять — кровь, побоища, резня… Дорогие, скажите же, ради чего они обречены переносить такие мучения?
Боюсь, что объяснения у авторов нет. А впрочем, есть — и оно на виду. Книга ведь напечатана в обязывающей рубрике «Боевик», вот они и стараются оправдать ожидания любителей подобного чтива. А их у нас в достатке.
Всеволод РЕВИЧ
– ---------------
Анджей ЗАНЕВСКИЙ
КРЫСА
Москва: Локид, 1996.
– 587 с. Пер. с польск. Е. Смирновой —
(Серия «Палитра»). 16 000 экз. (п)
=============================================================================================
Один из самых модных прозаиков Западной Европы Анджей Заневский наконец явился и российскому читателю. Теперь мы сами можем убедиться, правы ли те критики, что ставят его в один ряд с Джойсом, Кафкой и Камю.
Действительно, проза великолепная. Мощная проза. Критики, возможно, преувеличивают, но только самую малость. Повести «Крыса», «Тень крысолова» и «Цивилизация птиц», объединенные автором в «Безымянную трилогию», удовлетворят вкусы и ценителя так называемой элитарной литературы, и любителя фантасмагории, вымысла, невероятного сплетения невозможных событий.
Пересказывать содержание повестей не имеет смысла. Одно скажу — повесть «Крыса», давшая название книге, должна стать «учебным пособием» для начинающих писателей-фантастов. Дело в том, что ксенопсихология является одним из слабых звеньев фантастической прозы. Вести повествование от первого лица, коим является не человек, а «чужой», пробовали многие. Но выше своей психики не прыгнешь, поэтому все эти разумные мхи, насекомые, медузы, рыбы, монстры, энергетические сгустки и непостижимые сущности — всего лишь бледные слепки и хрупкие сколки с личности автора. Но от его мастерства зависит, как скоро мы поверим, что рассказ ведет не человек, а носитель иного разума.
Заневскому это удалось в полной мере. Автобиография крысы, к чтению которой приступаешь сначала с усмешкой, буквально с первых страниц захватывает плотным эмоциональным потоком. Достоверность выше всяких похвал. Впрочем, художественные аспекты автора волнуют в малой степени. Его беспокоят другие проблемы. Вот что он говорит в предисловии: «Является ли непременным условием возникновения цивилизации — все равно какой: нашей, человеческой, птичьей или крысиной — формирование собственного, пусть даже простейшего языка? Неужели обладание артикулированной, сложной речью ставит нас выше остальных населяющих Землю существ?»
У Заневского нет однозначных ответов на эти вопросы. Собственно говоря, с позиций антропоцентризма эти вопросы вообще не имеют смысла до той поры, пока мы столкнемся с «иными» не в фантастике, а в «натуре».
Олег ДОБРОВ
PERSONALIA