Журнал «Если», 1998 № 06
Шрифт:
Он осторожно пополз вперед и неглубоко порезал палец. Было совсем непросто найти место, куда поставить ногу.
Его охватило ликование. Он помахал невидимой на дереве Шиле.
Теперь все зависело от него. Он неожиданно сообразил, что они могли бы сделать нечто вроде веревки, связав несколько лиан. Тогда он сумел бы втащить Шилу наверх. Хорошая идея, но пришла к нему слишком поздно.
Теперь не стоило терять времени. Отсюда, сквозь деревья, он видел огни станции. Стояла полнейшая тишина. Интуиция Айпана помогла Леону выбрать
Он посмотрел вниз. Перед ним поблескивала острая, как бритва, проволока, заделанная в бетон. Леон осторожно переступил через нее. Между осколками стекла удавалось, хотя и с трудом, находить место для того, чтобы поставить ногу.
Стоит ли спрыгнуть? Слишком высоко. Неподалеку от стены росло дерево, но он не мог толком его разглядеть.
Леон стоял и думал, но в голову не приходило ни одной подходящей идеи. У него за спиной на дереве оставалась Шила, одна, ему совсем не хотелось, чтобы она и дальше подвергалась неведомым опасностям.
Он думал, как человек, забывая о том, что обладает возможностями шимпанзе.
Вперед. Он спрыгнул вниз. Послышался треск ломающиеся веток, и он тяжело упал в темноту. Листья хлестнули по лицу. Справа мелькнул темный силуэт, он подогнул ноги, резко развернулся, вытянув вперед руки, и ухватился за ветку. Его пальцы сомкнулись на ней, и он понял, что ветка слишком тонкая, слишком тонкая…
Ветка с треском обломилась. Леону показалось, что прогрохотал гром. Он упал, ударился спиной обо что-то твердое, покатился, хватая руками воздух, под пальцами оказался толстый сук. Наконец-то появилась точка опоры!
Раскачивались ветви, шуршали листья. Наконец наступила тишина.
Леон находился на средней части ствола. Все суставы мучительно ныли.
Леон расслабился и предоставил Айпану спускаться вниз. Он произвел слишком много шума, когда падал, но нигде на широких лужайках между ним и большим зданием станции не заметил никакого движения.
Леон подумал о Шиле и пожалел, что не имеет возможности сообщить ей об удачном окончании первой фазы операции. Продолжая размышлять о подруге, он взглядом измерил расстояние до ближайших деревьев, стараясь запомнить, как они расположены, чтобы быстро найти дорогу обратно, если до этого дойдет.
Что теперь? У него не было плана. Только предположения.
Леон мягко поторопил Айпана — тот устал, нервничал и был готов в любой момент выйти из-под контроля. Шимп осторожно двинулся к кустам. Разум Айпана напоминал укрытое тучами небо, которое изредка прорезают сверкающие молнии. Не мысли — скорее, всплески эмоций, формирующиеся под влиянием неопределенности и страха. Леон терпеливо сосредоточился на спокойных образах, надеясь, что Айпан расслабится… и чуть не пропустил негромкие шорохи.
Когти скребли по каменной дорожке. Кто-то быстро бежал в его сторону.
Они показались из-за кустов: узловатые мускулы, гладкая шкура, короткие ноги быстро поглощали оставшееся расстояние. Их натренировали
Айпану они представлялись страшными, невероятными чудовищами. Шимпанзе охватила паника, и он отступил перед двумя несущимися на него живыми пулями.
И тут Леон почувствовал, как в Айпане что-то изменилось. Первичные, далеко запрятанные инстинкты заставили его остановиться. Все тело шимпанзе напряглось. Раз нельзя убежать, значит, нужно сражаться.
Айпан занял удобную позицию. Враг мог попытаться схватить его за руки, поэтому он отвел их назад и слегка присел, опустив голову.
Айпану уже приходилось иметь дело с четвероногими хищниками, охотившимися в стае. Включилась наследственная память, теперь он знал, что, не достав конечности жертвы, они попытаются вцепиться в горло. Собаки хотели застать его врасплох, перегрызть яремную вену — причем, в первое же мгновение схватки, пока жертва не успела прийти в себя.
Псевдопсы стремительно приближались, плечо к плечу, большие головы слегка приподняты — а потом прыгнули на Айпана.
В воздухе — Айпан знал — они уже ничего не могли сделать и были беззащитны.
Айпан вытянул вперед обе руки и схватил собак за передние лапы.
Он упал назад, продолжая крепко держать лапы псов, его пальцы находились совсем рядом с их страшными челюстями. Квазипсы по инерции проскочили у него над головой.
Айпан перевернулся на спину, и изо всех сил дернул обеими руками. Квазипсы продолжали лететь вперед. Они не могли даже повернуть голову, чтобы вцепиться ему в руки.
Прыжок, мертвая хватка, быстрый поворот и рывок — все произошло в одно мгновение, центробежная сила подхватила псов, которые пронеслись над Айпаном, когда он упал на землю и перекатился. Он услышал и почувствовал, как ломаются передние лапы собак, и только после этого отпустил их. Псы жалобно заскулили.
Айпан завершил кувырок и вскочил на ноги. Он услышал глухой удар, щелкнули сомкнувшиеся челюсти. Сломанные лапы не смягчили удара о землю.
Тяжело дыша, Айпан бросился вслед за псами. Они пытались подняться, повернуться на сломанных лапах, чтобы встретить врага. Квазипсы все еще не лаяли, лишь слабо рычали и скулили от боли. Один отчаянно и непристойно выругался. Другой повторял:
— У-у-у-блюдок, у-у-у-блюдок…
Животные возвращались в свою бескрайнюю, скорбную ночь.
Айпан подпрыгнул высоко вверх и обрушился на врага. Его ноги опустились на шеи псов, и он почувствовал, как хрустнули кости. Даже не глядя на собак, он знал, что им пришел конец.
Кровь Айпана пела от радости. Никогда еще Леону не приходилось переживать подобных ощущений — даже во время первого погружения, когда Айпан убил Чужака. Победа над свирепыми существами со смертоносными зубами и когтями пришла к нему в ночи, как вспышка ослепляющего наслаждения.
Леон не сделал ничего. Победа полностью принадлежала Айпану.