Журнал «Если», 1998 № 11-12

Стругацкие Аркадий и Борис

Охотники пришли в этот мир и, «не требуя признаний и наград», делают свою работу. Не спасают мир, нет — просто выгребают грязь оттуда, откуда могут, пачкаясь при этом сами. Результат их деятельности мы видели в двух предыдущих книгах о мире Ночей. И если идущий гранью Тьмы во имя Добра выбирает между большим и меньшим злом — не значит ли, что идущий этой же гранью, но с другой стороны, выбирает между большим и меньшим добром?

Наталия Мазова

Виктория Угрюмова

Имя богини

Санкт-Петербург: Азбука, 1998. — 512 с. (Серия «Русская fantasy»). 12 000 экз. (п)

Обложка книги завлекает читателя анонсом: «Тем, кто любит творчество

Майкла Муркока». Но бесполезно искать здесь ту изысканную эстетику тления и всевластья рока, что отличает муркоковские романы о Вечном Воителе. Мир Угрюмовой, по которому странствует в поисках утраченной памяти женщина по имени Каэтана, вполне обычен и умирать пока не собирается — и при этом нужен автору только как декорация. А сама Каэтана в конце концов оказывается такой же богиней, как и ее противники, и даже куда более могущественной. Героиня полностью попадает под определение «заведомо крутая», а это всегда скучно. Заведомо крутому герою невозможно сочувствовать, ибо, какие бы монстры ни встали на его пути, всегда знаешь, что авторская воля обязательно доведет его до конца книги живым и невредимым. Но этот случай еще более пресный. Например — как можно сочувствовать тому, кто в принципе не ведает страха? При этом сама героиня не имеет даже «маски» — нет ни внешности, ни характера. Единственная деталь портрета — мужской наряд и пара мечей за спиной, единственная психологическая деталь — несгибаемая воля. И любого, чья воля не столь сильна, Каэтана презрительно именует рабом: заколдовать якобы можно лишь того, кто сам хочет быть заколдованным. Какой злой насмешкой выглядят эти слова в конце, когда выясняется божественная природа героини и ее неоспоримое превосходство над окружающими! Мужчины рядом с Каэтаной — от спутников-смертных до противников-богов — все, как один, невообразимо и схематично красивы и все без ума от нее. Но это мелочи по сравнению с большой сюжетообразующей ошибкой. К чему потрясающие усилия желтоглазого бога Смерти, если он мог расправиться с Каэтаной в первый же миг ее пребывания в мире Арнемвенда, когда она была совершенно бессильна, ничего не понимала и могла поверить в то, что смертна? А если не мог, то почему автор это никак не мотивирует?.. Можно еще вспомнить, что «трикстером» в культурологии именуют хитрого бога-пакостника типа скандинавского Локи, так что назвать трикстерами племя тупых и примитивных варваров, по меньшей мере, странно. Можно задаться вопросом, как умудрился поджечь себя и других воин в ущелье, если битва была абсолютно немагическая, а про «Молотофф-коктейль» в этом мире пока не слыхали?..

А ведь впереди у нас, если верить рекламе в конце книги, еще по крайней мере три тома этой «эпической саги»…

Наталия Мазова

Дэн Симмонс

Восход Эндимиона

Москва: ACT, 1098. — 496 с. + 528 с. Пер. с англ.

(Серия «Библиотека приключении и фантастики»). 20 000+20 000 экз. (n)

Вот и пришел маленький праздник на улицу любителя фантастики! Ждали мы заключительной книги «Гиперионовской» эпопеи Симмонса и дождались. Ценитель закрученных ходов и многослойных интриг, возможно, будет слегка изумлен — развязки сюжетных нитей (ИскИны, Техно-Центр, крестоформы, Гробницы Времени, Шрайк и трогательная линия Энеи и Рауля) оказались вполне предсказуемыми и в меру политкорректными. Обещанные бездны и глубины, вернее, «львы, медведи и тигры» на самом деле…

Впрочем, пересказывать хитросплетения сюжета читателю, не посвященному в перипетии тетралогии, смысла не имеет, а того, кто с нетерпением ждал книгу, так и вовсе непорядочно лишать удовольствия разобраться, что же там в отдаленном будущем произошло «на самом деле».

В целом, читатель получит свое удовольствие, и его даже не испортит немного слюнявый конец — по крайней мере иной исход для симпатичных героев был бы слишком жестким и не соответствовал бы духу американской фантастики. Перевод вполне адекватен, всякие там «энергетические ружья», очевидно, плод Симмонса, а не переводчика — дань традиций

фантастике гернсбековских времен.

Другое дело, что попытки выстроить неоконфессиональную идеологию на технологической базе («крестоформы») выглядят чересчур прямолинейно, а мифологемная избыточность и даже эклектичность только отвлекают от художественной канвы.

Тем не менее выход четвертой книги Симмонса — событие в книгоиздании фантастики, в последнее время несколько приувядшем.

Олег Добров

Ник Перумов

Алмазный меч, деревянный меч

Москва: ЭКСМО, 1998. — 480+576 с.

(Серия «Абсолютная магия»). 10 000 экз. (п)

Итак, есть могущественная Империя, огнем и мечом вытеснившая нечеловеческие расы. Главная сила Империи — маги, объединенные в т. н. Радугу, союз магических орденов. Светская власть чисто номинальна, всем давно уже заправляет Радуга, весьма напоминающая партию известного типа. Жесточайшая монополия на применение колдовства, истребление непокорных — и в то же время забота о благе государства, решение «важных народнохозяйственных задач».

Роман построен как переплетение нескольких сюжетных линий. В запутанные отношения вступают молодой император, с детства ненавидящий магов, обращенная в рабство девушка-Дану (Дану — это что-то типа эльфов-дикарей), юная волшебница народа «Вольных», сбежавший из Долины маг-недоучка. Долина — это благополучный мир великих волшебников, снисходительно взирающих из своего прекрасного далека на затянутую гибельными тучами Империю. И еще один персонаж — заточенный в подземелье загадочный старец, способный заткнуть за пояс всех магов этого и сопредельных миров.

Характерный для Перумова острый сюжет нисколько не препятствует глубине психологии. Населяющие столь чужую для нас реальность люди (и не только они) кажутся нашими современниками, отягощенными грузом привычных нам проблем — национальные разборки и развал великой державы, засилье мертвящей идеологии и борьба за свободу любой ценой, вплоть до конца света… Привычные этические схемы ломаются, свет не противостоит тьме, ибо все герои романа слишком уж отягощены злом.

Но, увы, автору не удалось закрепиться на взятой высоте. Чем ближе к концу романа, тем более плотным, самодостаточным становится магический антураж. Психологические коллизии меркнут на фоне вселенской схватки «наших» магов с агентами Мирового Зла.

Текст начинает опасно приближаться к стандартным фэнтезийным схемам. Правда, есть над чем поломать голову: чтобы разобраться, кто есть кто, какие старые герои скрываются под новыми личинами, читателю надо назубок знать «Летописи Хьерварда». В итоге финал в целом сильного романа ощутимо провисает. Что тому причиной: тяга ли автора к сериальности, для чего наспех реанимируются старые герои, излишний ли интерес к «магической составляющей» сюжета — не суть важно. Просто обидно: начиналось как нельзя лучше, а получилось — как всегда.

Виталий Каплан

Джек Чалкер

Полночь у Колодца Душ

Москва, АСТ, 1998. — 480 с. Пер. с англ. И.М. Дижура

(Серия «Координаты чудес»). 10 000 экз. (n)

Джек Чалкер любит помещать своих героев в различные тела, а потом наблюдать, как они себя поведут. Вот и в романе «Полночь у колодца душ» пассажиры и капитан корабля «Стеекин» претерпевают забавные и не очень трансформации, оказавшись в некоем странном месте, созданном давно исчезнувшей, но когда-то весьма могущественной расой. Роман неплох, есть детективная линия — необходимо остановить злодея, чтобы тому не достался всемогущий биокомпьютер, способный творить реальность. Есть приключения — персонажи раскиданы по неким зонам в разных телах (от «растительных» до насекомоподобных), их путешествие по разным участкам «внутренней Далгонии» связано с массой приключений. Есть попытка детально выстроить мироздание, в котором капитану Натану Бразилу отведена весьма важная роль.