Журнал «Если», 2000 № 10
Шрифт:
Воительницы возмущенно загомонили.
— Тише, леди, тише!.. — Приятное сопрано прорезало поднявшийся глухой ропот, как нож режет масло.
Раздался лязг металла и скрип кожи — обладательница приятного голоса вставала… и вставала, и вставала. Высокая, как дуб (так говорилось в песнях), крепкая, как буйволова кожа (так утверждали легенды), облаченная в такое количество доспехов, что их хватило бы на целую роту обычных наемников, Софора Сегундифлора на добрых две головы возвышалась над своими товарками. Только сегодня утром она вернулась в столицу после
— Он, в конце концов, король!
— Совершенно верно, мэм.
— Хотя налог, конечно, идиотский.
— Так точно, мэм.
Последовала продолжительная пауза, пока Софора, безмятежно улыбаясь, поочередно разглядывала собравшихся. Каждая из женщин, на кого падал ее взгляд, тоже начинала непроизвольно улыбаться, хотя и несколько натянуто. Ничего удивительного: Софора была слишком большой и сильной, и на ней было надето доспехов больше, чем на любой другой воительнице. Кроме того, те, кто видел ее в бою, прекрасно знали, что Софора улыбается всегда — даже когда разрубает врага на две, пять или двадцать пять частей.
— У тебя есть какие-нибудь предложения? — осторожно осведомилась Мирабель. Тон ее голоса был негромким и уважительным; с королем она разговаривала совсем не так.
— Я думаю, для начала нам нужно сесть и успокоиться, — сказала Софора и первая подала пример. Выждав, пока лязг и скрип затихнут, остальные тоже уселись, терпеливо ожидая, что скажет могучая воительница. Поторопить ее никто не осмеливался, поскольку с извинениями можно не успеть — Софора Сегундифлора славилась своим крутым нравом.
— Как насчет нагрудников из другого материала? — спросила она наконец.
Мирабель снова разъяснила содержание указа.
— Там говорится: «любые металлические украшения», что включает и доспехи. Для «солдат женского пола», — добавила она едко. — По-моему, королю нравится называть нас именно так.
— Он может называть нас как ему угодно, пока платит за службу и пока мы не платим этот глупый налог. Все остальное — несущественные детали. Значит, если нагрудник не металлический, он не будет облагаться налогом?
— Нет, но ткань не защитит ни от стрелы, ни от меча.
— Я же говорю: кожаный доспех, обшитый перламутровыми пластинками, мог бы послужить не хуже бронзового, — снова вставила Кристел.
Софора звонко рассмеялась; ее серебристый Смех напоминал журчание горного ручья.
— Леди, леди, минуточку!.. Ведь латы бывают разные. Вот, например, моя кольчуга… Она тоже облагается налогом?
— Король вовсе не глуп, Софора. Он знает, что может остаться без армии, если введет налог и на мужские доспехи, так как многие мужчины носят бронзовые кирасы или кольчужные рубашки. В указе специально оговорено, что налогом облагаются все модификации стандартных доспехов. Там были даже пояснительные рисунки, и я очень внимательно их рассмотрела: любые вставки, чашки, вытачки, клинья считаются украшениями и попадают под действие указа.
— Какая чушь! — фыркнула Софора. Потом снова послышался скрип и скрежет железа о железо — воительница пыталась рассмотреть
— Ты имеешь в виду вот эти клинья вверху? — спросила она наконец.
— Да. — Мирабель угрюмо кивнула. — Мы, разумеется, можем взять мужские нагрудники размером больше, а пустое пространство на животе заполнить войлоком или ватой, но боюсь, что в таких доспехах очень неудобно сражаться. К тому же летом в них сваришься заживо. Конечно, можно попробовать перевязать грудь, но…
— Терпеть не могу перевязывать грудь! — подала голос из задних рядов пышнотелая воительница. — Это вам, девчонкам с птичьими грудками, легко утянуться, но некоторые из нас, к счастью, сложены, как полагается настоящим женщинам…
— Самое простое — это вовсе избавиться от груди, — сказала Софора таким тоном, словно речь шла о чем-то самом обыкновенном. В ответ раздалось дружное «Ах!», и Софора окинула собравшихся быстрым взглядом.
— Нет, я не это имела в виду, — сказала она. — Я, во всяком случае, не собираюсь отрезать грудь. Нет нужды прибегать к ампутации, если в городе есть хоть один пластический маг.
— Ну конечно!.. — Мирабель хлопнула себя по лбу. — Я же сама видела его рекламу и даже подумывала о том, чтобы подправить себе нос, но как-то руки не дошли.
— Это, наверное, тот самый, который ставит временные коронки и мосты! — сообщила Большая Берта. — Когда Дезире устраивала свою свадьбу, он построил для нее хрустальный мост через канал Синкбет и соорудил очаровательные короны для невесты и ее подружки. Правда, когда с первыми лучами солнца мост пропал, от него осталось довольно много липкой зеленой дряни, но ее быстро унесло течением.
— Временные, говоришь? Так это же просто отлично! Значит, мы сможем по мере надобности либо ликвидировать грудь, либо возвращать ее на место.
— Отлично, — вмещалась Софора. — Но сначала нужно прикинуть, сколько придется заплатить. Мне кажется, я знаю способ существенно снизить расходы.
— Какой способ?
— Тронемся в библиотеку, и я вам все объясню. — Софора поднялась и вышла в смежную с Большим залом комнату, служившую библиотекой и офисом. Там она принялась снимать с полок пергаментные свитки и переплетенные в кожу фолианты, а Мирабель и три другие воительницы присели в кресла у очага.
Когда небольшой огарок и две целых свечи сгорели до основания, Софора, которая все это время сосредоточенно водила пальцем по строкам документов и что-то тихо бормотала, наконец подняла глаза:
— Думаю, каждой из нас придется внести в общую кассу по две монеты серебром.
— По две монеты? Но зачем?!
— Не волнуйтесь, они к нам вернутся. Таков размер взноса в фонд возмещаемых затрат, предусмотренных сто пятьдесят восьмым разделом нашего контракта, подпункты «ц» и «д», — объяснила Софора, рассеянно постукивая костяшками пальцев по столу, на котором лежало полтора десятка свитков и замусоленный Налоговый кодекс. — Эта сумма покрывает как затраты на лечение небоевых травм, так и необходимые профессиональные издержки.