Журнал «Если», 2000 № 11
Шрифт:
Да, фантастике жизненно необходимы новые идеи. На наш взгляд, этот тезис П. Амнуэля столь же очевиден, сколь и размышления Е. Лукина по поводу повести С. Синякина. Да, есть громадный отряд читателей, который ищет в фантастической прозе прежде всего нестандартные вопросы, оригинальные замыслы, неожиданные решения. На то она и фантастика — несомненно, область литературы, но ОСОБАЯ область: со своими богатейшими возможностями и сложнейшими задачами, со своими способами и методами воздействия на аудиторию. Откажись от этих критериев — и жанровую принадлежность произведения можно будет определять лишь по атрибутике («космолеты-звездолеты»), как предлагают многие критики и даже сами писатели.
Можно, конечно, вообще не заниматься определениями. Эта идея, неоднократно высказанная уважаемым членом Творческого совета на страницах «Если», столь же благородна, сколь и невыполнима. Человечество на протяжении всей своей истории играло в забавную игру «кто есть кто», регулярно перетряхивая свои шкафы и полки, и остановить это увлекательное занятие нам не под силу. И зачем?
И еще одно «да»: с литературной карты российской фантастики действительно исчезла «твердая» НФ.
Но чему же здесь радоваться, Евгений Юрьевич? Мы пускаем слезу по поводу исчезновения с лица земли какой-нибудь редкой пичужки — и аплодируем, наблюдая гибель целого материка со всеми его обитателями.
Если уж копить гвозди и примериваться, куда бы их вколотить, то нужно, по крайней мере, быть последовательным. Почему бы не отправить на погост ныне здравствующих и весьма популярных писателей — Г. Бенфорда, Г. Бира, В. Винджа, Ч. Шеффилда, Б. Шоу, Д. Брина и еще два десятка подобных им? И какое нам дело до того, что тысячам читателей вольготно и уютно под сенью их книг,» как и в тени взращенного собственными усилиями сада — талантом Г. Альтова, Д. Биленкина, С. Гансовского, А. Беляева… Если авторитетнейший ботаник заявляет, что пейзаж не радует глаз и деревья здесь не плодоносят, то по нашей разгульности и вечному желанию начинать с нуля возьмем да и спалим сад! А потом начнем водить хороводы на пепелище…
Мы не дети собственного времени — мы его слуги. И даже бунтарь остается слугой до той поры, покуда помнит окрик хозяина… Те же восьмидесятые лукаво ухмыляются измученному литературными инвалидами автору «Миссионеров», заставляя его уже чисто рефлекторно реагировать на слово «научность».
Из той же эпохи — и моя стойкая аллергия на слова «должна» и «обязана» применительно к литературе, щедро рассыпанные по страницам газет и журналов тех лет. На самом деле литература НИКОМУ НИЧЕГО НЕ ДОЛЖНА и НИКОМУ НИЧЕМ НЕ ОБЯЗАНА. Это в зрелую пору обнаружил даже певец восходящего социализма, изумленно воскликнув: «Но поэзия — пресволочнейшая штуковина; существует — и ни в зуб ногой!» А мы по-прежнему упрямо загоняем литературу в рамки собственных представлений и взятых — на себя — обязательств. Сейчас, действительно, мало кто говорит, какой она должна быть, зато дружно заклинают, каковой ей быть не следует.
Императивы убоги в любом случае — независимо от знака. И не стоит собирать гвозди: мы ведь, слава Богу, пока еще не на кладбище.
Рецензии
Джин ВУЛФ
МЕЧ ЛИКТОРА
Москва: ЭКСМО, «Александр Коржепевскнй», 2000. — 544 с.
Пер. с англ. М. Юрченко и А. Кириченко—
(Серия «Знак единорога»).
8100 экз.
Под
Главный герой, подмастерье Северьян из гильдии палачей, продолжает свое бесконечное путешествие-жизнь, сражается, любит и теряет любовь, оживляет усопших, общается с фантастическими существами. В конце концов он превращается в могущественного Автарха — повелителя городов и народов. Иными словами, любители драйва получат драйв.
Но над сюжетными поворотами безраздельно господствует сложный философский контекст. Урс, мир Северьяна, находится в состоянии глубочайшего упадка: гаснущее холодное солнце, вечные войны, заброшенные города, мрачная угроза со стороны магов, чудовищ и демонов с характерными именами, вроде Эребуса… Спасти этот мир способно только «Новое Солнце», появление которого ассоциируется с пришествием некоего Миротворца — человека, который способен творить чудеса. Он уже бродил когда-то по страдающей земле… Кажется, Джин Вулф при помощи сложных философских и литературных средств рисует аналог человечества в предапокалиптическую пору, за шаг до вторичного явления Спасителя. Он расширяет христианскую эсхатологию до вселенских масштабов. Некие инопланетные создания, иеродулы, оказываются «священными рабами» Предвечного, а автарх — носителем сакральной власти с каким-то неясным мерцающим знаком. Из сторонников техногенного прогресса формируется армия кошмарных демонических владык, той стороны в последней битве…
Текст представляет собой настоящую сеть, сотканную из шифров, закодированной символики, философских конструктов, рассчитанных на посвященного; поэтому предложенная выше «расшифровка» легко может быть истолкована в прямо противоположном смысле. Или в перпендикулярном.
Юлия ЛАТЫНИНА
РАЗБОР ПОЛЕТОВ
М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2000. — 415 с.
(Серия «Pyccкий проект» ).
8000 экз.
Среди знатоков фантастики Юлия Латынина известна как тонкий стилист, глубокий социолог, мастер украшать свои тексты фигурами семантического анализа. Уже десять лет создается «Вейский цикл» — повествование о том, как на людей с далекой планеты повлиял контакт с высокоразвитой земной цивилизацией. Сюжетные ходы из древнекитайской литературы и средневековой политики в сочетании с фантастической образной вседозволенностью создают настоящие шедевры жанра — такие, как «Повесть о Золотом Государе».
Среди знатоков политических закулис Юлия Латынина известна как опытный журналист. Ее статьи попортили немало крови разным губернаторам и региональным олигархам, за несколько лет она выдвинулась в число ведущих общественных экспертов по вопросам экономической политики.
А среди издателей беллетристики Юлия Латынина известна как автор детективных романов, выпускаемых под псевдонимом Евгений Климович. Исторические аналогии (судьба Бориса Виана и пр.) автора не пугают. Однако у текста, написанного для серии малоформатных детективов, есть своя специфика. Он попроще, без структуралистских изысков, и брутальнее, чем роман, предназначенный на потребу бизнес-элиты.