Журнал «Если», 2001 № 7
Шрифт:
Когда лифт пискнул и раскрылся, я услышал глубокий баритон диба, сыпавшего проклятиями на трех языках. Значит, убийства все же не произошло… пока.
— А если кто-то видел вас? — прошипел я, едва двери сдвинулись.
— Если бы да кабы… — спокойно парировал Фуллер.
— Дома меня прозвали Колбасным Королем. Знаете, почему?
— Плевать!
Поверьте, бывают моменты, когда единственным и самым подходящим ответом разумного — повторяю, разумного — человека оказывается насилие.
Я сумел сдержать себя на третьем ударе.
— Так вот, я зовусь Колбасным Королем еще и потому, что если и дальше будешь выпендриваться, сделаю из тебя сосиску, — прорычал я.
Пока Фуллер ползал по полу, стараясь втянуть в себя воздух, я прочел ему свой личный закон об охране общественного спокойствия и порядка, схватил за воротник и, едва лифт остановился на пятом этаже, протащил через весь коридор, объясняя всем, кто попадался по пути:
— Безнадежный алкоголик. От одной рюмки с ног валится.
Второй раз я прочел закон об охране общественного спокойствия и порядка, когда втолкнул его в номер. Похоже, теперь он прослушал немного внимательнее: по крайней мере, тряхнул головой, перед тем как забраться в спальню. Еще до того, как хлопнула дверь, я проорал вслед:
— И больше никакого «господина». Я этого дерьма не потерплю, Фуллер!
Мое королевство берет начало от разоренного семейного ранчо и россыпи пустых амбаров. Я решил отныне именовать их складами. С тех пор как жители моей родной колонии сотнями тысяч отправлялись в космос на смену дибам, двинувшимся на пастбища посытнее, многие оставляли у меня на хранение свои лары и пенаты. Постепенно я начал покупать содержимое складов, потом открыл сеть магазинов подержанных товаров для дома. Это позволило приобрести шесть ранчо и двадцать ферм общей площадью до тридцати тысяч гектаров, то есть всю долину Джайнен. Там я и открыл колбасный цех.
Вскоре я сообразил, что на продуктах питания для основных галактических видов можно сделать состояние.
Три года ушло на то, чтобы отложить три миллиона баксов на путешествие в ирлейнский полис Хосин. Для того чтобы вести дела с инопланетянами, мне требовалось четыре лицензии. Всего четыре.
Бумажную работу выполняли клерки дибов. Процедура состояла в следующем: я отдавал клерку идеально заполненные формы, тот вручал мне счет за свои «труды». Деньги против товара — и лицензия получена. На все про все уходили считанные минуты. Никто не потрудился объяснить, что это: взятка или официальная пошлина. Другого способа получить чертовы лицензии все равно не было.
Я привез с собой миллион наличными. На всякий случай. Все до последнего гроша ушло на две лицензии из четырех, да и то пришлось продать обратный билет и «ролекс», чтобы дать последнюю взятку. Но «Вурст Кинг Инк.» теперь могла совершенно легально экспортировать свой товар по всему диб-миру, на каждую планету галактики. Десять тысяч планет! Даже завоевав одну миллионную процента общего рынка, мы могли бы экспортировать миллиард сосисок в год.
При условии, что я вернусь домой.
Можно
Один из охранников постучал в дверь нашего «люкса» ровно через десять минут после несостоявшегося убийства.
Ирлейны — настоящие коротышки: в среднем не больше двух метров, коренастые, с мутно-голубыми панцирями. Совсем как омары, спарившиеся с кентаврами. Четыре руки и четыре ноги были гранитно-крепкими.
Я воевал с инопланетянами. Торговал с инопланетянами. Всякое бывало. Но меня неизменно потрясало, как здорово ирлейны говорят по-английски. Чертовски сообразительные создания!
— Прошу прощения, — сказал я, едва ирлейн протиснул свою массу в дверь.
— Охрана отеля, — заявил второй, вытеснивший меня в центр гостиной. Из бронированных хитином рук высунулась дюжина щупальцев, мгновенно сковавших меня и выудивших из кармана полуавтоматический «Денг». В четвертой руке твари возник сканер, которым он считал паспортный кристалл, вживленный в мое предплечье.
— У меня есть разрешение на ношение оружия. Шахматная федерация наняла меня, чтобы…
Из спальни выплыл Алекс Великий, в нижнем белье, разрисованном под шкуру леопарда. Похоже, он успел близко подружиться с бутылкой шампанского, поскольку непрерывно икал и рыгал. Инопланетяне потрясенно замерли.
Транспарант гостиничного вестибюля гордо гласил:
ШАХМАТЫ — ПОСЛАННИКИ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА В ГАЛАКТИКЕ.
Я никак не мог выбросить из головы эту пиаровскую банальность.
Александр вытащил таблетку (по крайней мере, я надеялся, что это таблетка) из карманчика плавок, сунул в рот и, плюхнувшись в кресло бескостным мешком, хихикнул.
— Явились, чтобы украсть мои секреты, — провозгласил он, тыча пальцем в охранников.
— Мы здесь, — справедливо указал первый ирлейн, — потому что гостя нашего Ниижи столкнули в лифтовую шахту.
— Он был шпионом, который пытался расплавить мой мозг телепатическими импульсами, — пояснил Алекс Великий, пытаясь прихлопнуть невидимых мух.
Я пожал плечами.
— Что же, сошлемся на приступ умопомешательства.
Черт, сообразительность на этот раз подвела меня. Я мог бы придумать что-то получше.
— Я часто играю защиту Фуллера, — вмешался второй ирлейн. Судя по тому, как нерешительно он переминался, я предположил, что бедняга набирается мужества попросить автограф.
— Ваш гость серьезно пострадал в результате несчастного случая? — осведомился я.
Второй охранник топнул копытцем. Кажется, именно так смеются инопланетяне?
Первый инопланетянин клацнул рукой о грудь, призывая компаньона к молчанию.
— Тот факт, что гражданин Цк'ха'наклак был пьян и падение с высоты десять метров ничуть на него не подействовало, в данном случае несуществен, как, впрочем, и его арест за использование лифтовой шахты в качестве писсуара. Все это никоим образом не повлияет на данное дело.