Журнал «Если», 2005 № 05
Шрифт:
«Фантастическая красота» у Чжана оттесняет на второй план не только фантастическую технологию, но и сам фантастический сюжет. Именно поэтому главной приманкой для зрителя становится не сказочная интрига с выслеживанием таинственной предводительницы секты «летающих кинжалов», и даже не кун-фу, а каскад изысканно-красивых постановочных этюдов, «фильмов в фильме»: «танец-эхо», где слепая красавица Мэй (Чжан Цзыи) на слух воспроизводит траекторию ударившихся в гонги фасолин; погоня в лесу с воинами, бегущими по кронам бамбука, и поединок на мечах двух влюбленных в Мэй героев, из осени плавно перетекающий в зиму.
Безусловно, фильм Чжана Имоу — это не конвейерные саги кун-фу,
Самое большое заблуждение, что в Китае «перемены происходят только по четным столетиям». Если вчера здесь не могли представить, что такое киберпанк и футуристическая утопия, то вовсе не значит, что подобный фильм не появится сегодня. Собственно, он уже появился: в 2003–2004 годах под флагом КНР (правда, в копродукции с французами) на нескольких международных фестивалях «засветилась» картина режиссера Юя Ликвая «Все вечеринки завтрашнего дня». Несмотря на название, это не экранизация одноименного романа Гибсона, но все же мрачноватая и не лишенная политических аллюзий оруэлловская антиутопия, действие которой происходит в Китае будущего. После того, как к власти приходит клика религиозных диктаторов, молодых героев отправляют в «Лагерь процветания» — перевоспитываться… Каких-то сенсационных сюрпризов фильм не преподносит, но в нем уже видят приметы нового стиля.
Не успокаивается и неугомонный Цуй Хак. Над героями его очередного гонконгского сиквела «Черная маска-2» — профессиональными «бойцами без правил», под влиянием загадочного вируса мутирующими в игуан и пауков — злорадно смеется весь интернет, однако насмешникам надо бы помнить, что этот режиссер умеет делать шаг не только от великого до смешного, но и в обратном направлении.
В общем, вечерники завтрашней китайской кинофантастики обещают кое-что интересное. Здраво рассуждая, так и должно быть. Сегодня в «Поднебесной» запускают не только туристов в Шао-линьский монастырь, но и пилотируемые корабли в космос. Так что ждите: вдогонку за летающими кинжалами на экран непременно устремятся и летающие тарелки.
Дмитрий КАРАВАЕВ
ПРОЗА
Андрей Саломатов
Когда придет хозяин
Студент четвертого курса педагогического университета Сергей Носов возвращался домой. Он удачно сдал предпоследний экзамен, по литературе, и находился в хорошем расположении духа. До метро было не более десяти минут хода, на дворе стоял теплый, ласковый июнь, а впереди с черепашьей скоростью прогуливались две симпатичные девушки, которые и тормозили его. На самом деле Сергею нравилось беззаботно помахивать портфелем, следовать за ними и наблюдать, как они обсуждают сокурсников. Девушки говорили негромко, но иногда до Носова доносились целые фразы, которые необычайно веселили его. Впрочем, Сергей особенно не прислушивался, а именно наблюдал. Ему вполне хватало того, что позади остался еще один экзамен, впереди намечалось длинное беззаботное лето, а над головой
Как-то не вовремя и не к месту между ним и девушками образовался белый как лунь старикашка с большой хозяйственной сумкой, очевидно тяжелой для него. Старик едва тащил ее, натужно кряхтел и вглядывался в лица прохожих, словно выбирая, к кому обратиться за помощью. Носов уже не раз видел этого старика. Тот был похож на провинциального учителя в отставке. Маленький, плюгавый, в очках с толстыми мутноватыми стеклами, за которыми виднелись увеличенные воспаленные глазки немолодого бассет-хаунда. Однажды Сергею даже показалось, что старик приглядывается к нему и специально выползает на дорогу, когда он следует в университет.
Носов хотел обойти старика, но внезапно тот остановился, устало опустил сумку и обратился к нему:
— Молодой человек, не поможете донести до дома? Сил больше нет тащить.
Сергей с сожалением посмотрел вслед девушкам, затем перевел взгляд на старика. Воспитание и благодушное настроение не позволили ему отказать пожилому человеку.
— Давайте, — согласился он. — Куда вам?
— Здесь близко, вон до того дома, — обрадовался старик. — Третий этаж. Но лифт работает.
Носов взял сумку, и они двинулись к подъезду, до которого было не больше ста метров. Ноша оказалась не такой уж и тяжелой, до вечера оставалось целых полдня скромной студенческой радости, и маленькое отступление от праздника нисколько не испортило ему настроение. Старик же семенил за ним, бормотал в спину благодарственные слова и перечислял многочисленные болезни, которые не позволяют ему таскать тяжести.
На третьем этаже старик открыл дверь в квартиру, пропустил Сергея вперед и засуетился вокруг него.
— Вот сюда, молодой человек. Вы уж простите меня. Как вас величать?
— Сергей.
— Очень приятно. Просто замечательно. А меня Владимир Афанасьевич. — Он распахнул дверь в комнату и добавил: — Вот сюда заносите.
Носов вошел, поставил сумку у двери и огляделся. Жилище старика поразило его как запущенностью, так и обилием лабораторного оборудования. Возможно, в этом хаотическом нагромождении приборов и имелся какой-то порядок, но будущий гуманитарий не сумел его разглядеть. Комната показалась ему свалкой или складом, а сам Владимир Афанасьевич — одним из тех тихих сумасшедших, которые всю жизнь изобретают какой-нибудь лазерный пульверизатор и ведут замкнутый образ жизни.
— Чайку! Давайте чайку, — продолжая кружить, предложил хозяин. При этом он потирал сухие ладошки и старался не смотреть гостю в глаза. Деталь довольно неприятная, но старик выглядел столь безобидным, что заподозрить в нем злодея было невозможно.
— Нет, мне пора, — попытался отвертеться Сергей. Ответил он недостаточно твердо, и в голосе хозяина квартиры проявилась настойчивость.
— Нет уж, пожалуйста, не обижайте старика. Уделите еще пару минут, не пожалеете. Я вам покажу такое — ахнете, — искушал Владимир Афанасьевич. — Позвольте угостить. К чаю у меня свежие пряники. И чаек по собственному рецепту, с тмином и цветком лимона. Вот сюда садитесь, — указал он на кресло странной конструкции. Прямо из засаленной обивки выходили провода, над изголовьем нависали какие-то тарелочки, а на каждом подлокотнике имелось по рычажку и кнопке.