Журнал «Если», 2005 № 06
Шрифт:
— Вы о чем?
— Плевать, что он не верит в камень, что не верит в меня. Девочка ушла на север и пропала. Я ее не вижу и не слышу, ни живую, ни мертвую. Так не должно быть. Мне это не нравится, хлоп твою железку. Делай карту покрупнее, лейтенант, и рассказывай про болото.
Лейтенант дает увеличение.
— Местные подзабыли, — говорит он, — а еще полвека назад в этой зоне добывали торф. Поэтому топь не однородна. Там множество заболоченных впадин разной глубины и относительно сухие участки между ними. Видите, целый
— Вы спускались туда?
— Спасатели обследовали развалины очень тщательно, — уклончиво отвечает лейтенант.
— Я спрашиваю, там ногами кто-нибудь ходил?
— Спускался один из спасателей, осмотрел бревна, ничего не обнаружил. Вообще, с такой подробной картой, что получилась в результате поисков, я бы даже рискнул пройти болото пешком насквозь. Правда, в этом нет никакого смысла, раз мы не нашли девочку с воздуха. Карту вам согнать?
— Давай, пригодится, — Билли пододвигает свой ком, я тоже.
— Сразу говорю, я брал с собой в поиск детский браслет, — продолжает лейтенант. — Он работал нормально. И в электромагнитном плане болото мертво. Животных крупнее водяной крысы мы тоже не засекли.
— Все равно какое-то дерьмо там сидит, — говорит Билли. — Ну, познакомишь нас с мамой Сары?
— А что делать-то, — вздыхает лейтенант. — Придется. На мне висит ребенок, пропавший без вести. Честное слово, уж лучше труп!
Дом Сэйеров стоит на отшибе. Это длинное, приземистое строение. Половина крыши густо утыкана антеннами, другую половину занимает паркинг с маячками ночной привязки, сейчас пустой.
Вокруг дома буйно цветет всякая ерунда, посаженная, на первый взгляд, совершенно хаотично.
— Побудьте в машине пока, — говорит лейтенант и скрывается в зарослях.
Билли, не отрываясь, смотрит на север. До того самого леса отсюда мили полторы по открытому пространству.
— Беспокоит? — спрашиваю. — У меня чего-то как будто чешется.
— Там оно, — цедит Билли сквозь зубы.
— А ведь кусается, наверное! — это я храбрюсь.
— Стволы надо, — говорит Билли. — Застрелю дерьмо, хлоп его железку.
— Хорошая идея. Лейтенанта тряханем?
— И что он нам даст? Пару гладкостволок? Свои надо.
— Сдурел?! Да мы… Да он… Да мать твою! — я временно лишаюсь дара членораздельной речи.
— Я с дробовиком в болото не полезу, — говорит Билли.
Уж когда Билли отказывается, значит, Билли отказывается. Смело можешь отправляться поискать бензину.
Почти уверен, у Билли дедушка — африканский царь. Не умеют простые люди так жестко стоять на своем. Когда Билли ходил моей «правой табуреткой», одна только субординация и выручала. Сейчас я тоже формально старший в паре, но это, скорее, означает, что именно на мою голову падают самые большие и тяжелые шишки.
К счастью, угодив в тупик, я становлюсь в
— Нам по-любому надо идти в лес пешком и без эскорта. Лейтенанта отправим в участок, пусть там сидит, ждет команды поднимать людей. Для страховки подгоним сюда мою «тэшку». И спокойно возьмем из багажника стволы.
— Ну, видишь, — ухмыляется Билли, — и чего ты разнервничался, хлоп твою железку?
— Как-то мне стрёмно, — говорю, — разгуливать по мирной американской глубинке с пушкой, которой нет в природе.
— А гонять на машине, которой в природе нет, тебе не стрёмно?… Мы еще и комбезы напялим, — обещает Билли. — Не хочу москитов кормить. И пиявок.
— Черт побери, ведь увидят — замучают вопросами. За нами полгорода в бинокли следить будет. С каждой подходящей крыши!
— Да хоть в телескопы. Ты боишься удивить эту страну, Ванья? Не бойся. Америка отучилась удивляться. Вот, по городу ходит черный маг Билл Мбабете, размахивая Всевидящим Камнем, и публика рукоплещет, хлоп ее железку! И ждет не дождется, когда ты свой камушек предъявишь! Все штатно, Ванья, осознал?
— Билли, ну почему ты такой зануда, а?
Говорю-говорю, а самому вроде легчает. От одной мысли о штатной пушке, на владение которой неплохо тренирован, я смелею. Обычно у меня инстинкт самосохранения ого-го. Еще крепче, чем сила воли. Поэтому и командирами экипажей ставили таких, как я, а не таких, как Билли.
Впрочем, и по части пилотажа я Билла сделаю. С некоторым усилием, но сделаю.
Появляется лейтенант, потный и взъерошенный. Стучит по оконному стеклу.
— Идемте, — говорит. — Миссис Сэйер согласна побеседовать.
— Она-то, надеюсь, не известный физик? — интересуется Билли, вылезая из кондиционированной прохлады на жгучее солнце.
— Не известный, — лейтенант хмыкает. — Просто физик, у мужа на побегушках. И тоже не восторге от идеи привлечь вас к поискам. Но она, в первую очередь, мать, и я ее уболтал.
— Ну дела, соси бензин… — сокрушается Билли.
Как многие сильные мужчины, повёрнутые на романтике космических далей, Билли терпеть не может тех, кто не верит в чудеса.
Вторник. До полудня
Дальше прихожей нас не пригласили.
— Ну? — спросила миссис Сэйер.
Выглядела она лет на сорок и не производила впечатления женщины, у которой погибла дочь. Скорее, женщины, которая десятые сутки в непрекращающейся истерике.
Была миссис Сэйер растрепана, босонога и одета в какую-то бесформенную рухлядь.
Мы ей сразу не понравились.
— Покажите мне Сару, — попросил Билли.
— Что?
Не знаю, как лейтенант ее «убалтывал», но, увидев нас, миссис Сэйер, похоже, расхотела сотрудничать. Думаю, ее сейчас коробило от одного вида любого человека, мало-мальски довольного жизнью.