Журнал «Если», 2005 № 12
Шрифт:
— Иногда я почти уверен, что это корабль, — согласился дядюшка. — Но потом обнаружу что-то вроде этого и снова сомневаюсь.
У нас были слабенькие фонарики, которые Хабан выдал на всякий случай, но они так и не пригодились. Луч дядюшкиного прожектора высветил овальное помещение, облицовка которого топорщилась чешуей, а из пола вылезали ребра какого-то существа, размером с большого вьюка. Казалось, его переварили, но затем все это застыло навсегда.
— Сюда лучше не заходить, — сказал Хабан. — Эта чешуя режет как бритва.
— Выломать не пытались? — поинтересовался Керби.
— А как же!
— И что?
— Я же говорю — ничего. Ни одна чешуйка не шелохнулась.
— А как же находки, там, внизу?
— Большей частью выдумки. Сказки, чтобы заманить паломников. Иногда, очень редко, бывают случаи, когда выпадает пластина. Предсказать, когда и в каком месте — невозможно. Иначе я бы сейчас раскатывал меж звезд на платиновом корабле с алмазными иллюминаторами. Ученые из семи, а то и восьми миров здесь дневали и ночевали. Тоже впустую. Впрочем, это давно было. Сейчас из-за карантина нормального оборудования не достать. Раньше здесь целые институты работали, пытались разобраться. Теперь только я…
— Ну и как, разобрались? — спросил я.
— Нет. Думаю, и карантин ввели, чтобы никто больше не совался. Нашли какой-то повод, придрались к мелкой заварушке. Тугам вырождается помаленьку, дичает.
— Да уж, варварство полное, — согласился Джо. — Тут охранники пугали нас, будто ты кровь из паломников выкачиваешь.
— Глупости! — в голосе дядюшки слышалось недовольство. — Кое-какие исследования требуют плазмы.
— Это какие же исследования? — испуганно спросил Керби.
— Сейчас покажу.
В конце извилистого туннеля, стены которого из-за мелких дыр напоминали пастуший сыр, оказался большой зал. Свет, проходивший сквозь дыры в потолке, высветил какую-то светлую массу в центре овального помещения. Вблизи она была похожа на огромную снулую рыбу, всплывшую животом вверх сквозь твердь Лежащего Дракона. Текстура этого продолговатого горба, тянувшегося от стены к стене на десятки метров, была похожа на чешую артефакта, только гораздо крупнее и цвет скорее был розоватым, а не темно-серым. Я пригляделся к овальным пластинам, посмотрел на Керби. Судя по его задумчивому прищуру, он тоже кое-что сообразил.
Через узкий лаз мы спустились в камеру, освещенную двумя светильниками на потолке. Потолок здесь прогибался к полу, и приходилось склонять голову, чтобы не ушибиться. Судя по большим розоватым пластинам облицовки, это была нижняя часть «снулой рыбы».
Вдоль стен расставлены ящики, арматура, подставки для буровых стержней, пузатые бочонки изотопных батарей. Часть оборудования лежала на полу. Я узнал геологический радар малой мощности и обрадовался, как старому знакомому.
— Вот, смотрите, — сказал Хабан. — Здесь имеются чувствительные участки, видные через тепловые фильтры.
С этими словами он включил монитор и поводил небольшой камерой по сторонам. На мониторе замелькали радужные пятна, которые выстроились в темные и светлые полосы.
— Если нанести на эти участки любую органику, рисунок меняется, — пояснил лекарь. — На кровь тоже интересная реакция, но непонятная.
Пока я разглядывал пятна
— Оптический щуп? — спросил я.
Хабан кивнул. Изображение дергалось, плыло по мере того, как щуп двигался в узком канале. Наконец оно стало более или менее четким, и я увидел в слабой подсветке еще одно помещение. Два темных пятна в центре, после того как лекарь перешел на инфракрасный диапазон, оказались креслами с высокими спинками и широкими подлокотниками. К ним тянулись не то кабели, не то щупальца. А потом я увидел, что находится в креслах, и вздрогнул.
— Похоже, они мумифицировались, — сказал лекарь. — Это мужчина и женщина. Сколько лет они здесь — не знаю. Сначала мы думали, что со времен возникновения артефакта. Потом стало ясно, что меньше, гораздо меньше. А вот здесь самое интересное. Обратите внимание на устройство, похожее на гидромассажную ванну с крышкой. На этом мониторе не разглядеть, но в одном архиве я нашел файл со снимками хорошего качества. Заплатить пришлось немало, но дело стоило того. Вот, смотрите.
Он поводил пальцем по сенсорному экрану, возник список файлов, потом замелькали снимки, и наконец появилось изображение той же «ванны». Я не обнаружил большой разницы между тем, что увидел с помощью щупа, и тем, что на снимке. Разве что почетче. Дядюшка потыкал в экран. Изображение увеличилось, на корпусе «ванны» стала видна пластинка с какими-то буквами и цифрами.
— Вот оно. По реестру закрытых технологий удалось выяснить, что эта емкость, похожая на ванну — ванна и есть. Регенераторная.
— Очень интересно, — вежливо сказал я, а сам чуть не брякнул: «Ну, и что?».
— М-да, дело давнее, забытое, — отозвался со странным смешком Хабан. — Давайте вернемся, а то я долго здесь не люблю оставаться.
— Еще бы, — согласился Керби, забыв о своих вопросах.
Следующий день мы провели в городе. Стараясь далеко не отходить от резиденции дядюшки Хабана, мы высматривали дома и виллы пороскошнее. Заводили разговоры с охранниками, которые, узнав, что мы гости лекаря, любезно отвечали на вопросы. К вечеру мы уже знали, что сюда порой наведываются из столицы пресыщенные детки богачей — погулять, повеселиться, пощекотать нервы. Ну и проведать своих родичей. Оказалось, не только бедняки стараются пристроить стариков поближе к небу.
— Что же, со всего Тугама сюда везут? — спросил Керби.
— Ну, везут, — ответил стражник.
— Все же маловато старых людей здесь для целого мира.
— Так у нас до старости мало кто доживает, — стражник зевнул, осенил рот оберегающим жестом и двинулся дальше.
Вскоре мы нашли стоянку под навесом, на которой были припаркованы две легкие машины и один грузовоз. Кари нырнул было под ограждение, но его остановил окрик пожилого сторожа. Ночью купец выиграл немного денег у охранников, и деньги эти пришлись кстати. Перекочевав к сторожу, они сделали его слепым и глухим. Но тут выяснилось, что траты были пустыми. Слабые движки легких машин не годились для заатмосферных полетов, а у грузовоза вообще от двигателя остались только крепления. Кто-то уже похозяйничал здесь.