ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №6 2007 г.
Шрифт:
Мать сидела неподвижно, молча слушая.
— Это был большой длинный автобус с пробойником внутри. Сандор провел его через горы. Быстро. Не понимаю, как мы не разбились. Потом остановились в ремонтной мастерской, он кое-кому позвонил, и через сто миль нас встретили двое его друзей… думаю, он с ними познакомился в тюрьме…
— Когда это случилось?
— В среду. А сегодня пятница… Дружки помогли Сандору вытащить пробойник из автобуса. Они дали нам новый грузовик, а за это взяли конденсаторы и остальное оборудование. Потом мы проехали еще мили две-три, и тогда Сандор угнал второй грузовик. Потому что не
Мать внимательно слушала, сжимая колено дочери. Потом очень тихо спросила:
— Это один из краденых пробойников? Из того конвоя?
— Маркировка совпадает, — кивнула Кала.
— А вы не думали о том, чтобы вернуть его законным владельцам?
— Да, мы это обсуждали.
Но тут мать поняла то, что постепенно стало очевидным и для Калы:
— Что бы вы ни рассказали владельцам, они решат, будто твой брат имеет отношение к ограблению и убийствам. И кому от этого станет лучше?
— Никому.
Тут мать сжала руки Калы и решительно произнесла:
— Господь дал тебе дар, милая.
Кала не думала об этом в таких терминах. Но слова матери согрели ее.
— Великий, редкий и чудесный дар. И знаешь, если кто воистину заслуживает владения новым миром, то это…
— Мой брат?
— Нет, — с искренним удивлением воскликнула мать. Распахнулась дверь, вошел Сандор, и она радостно проговорила: — Это ты, радость моя. Ты заслуживаешь лучшего мира. Конечно, конечно, конечно!…
С этого момента начались отчаянные дни. «Дети вечности» могли узнать их имена от старого рейнджера или по номеру брошеной машины Калы. А те, кто убил три десятка человек, чтобы украсть пробойник, несомненно, пойдут на что угодно, лишь бы вернуть свое и отомстить. Понятно, лучшим выходом будет исчезнуть снова, прихватив на этот раз и мать. От старой привычной жизни следует отказаться, но даже во время бегства им необходимо выкраивать время и силы для составления планов на будущее.
Сандор знал лучшие места, где найти оборудование, продукты и другие важнейшие припасы. А Кала знала, где найти людей — правильных людей, — которые сделают эту затею оправданной. Мать же постоянно выступала в роли миротворца, гася бури, когда ее упрямые дети начинали спорить из-за мелочей.
Как-то внезапно наступила зима — худшее время для переселения в другой мир. Но она же подарила им несколько месяцев, чтобы подготовиться идеально. Или почти идеально.
Много лет назад владелец ремонтной мастерской, когда-то починивший их машину, удалился на покой, а следующий хозяин и вовсе закрыл этот бизнес. Все оборудование бывшей мастерской выкупили у банка почти за бесценок и заново подключили к электросети. Друзья Калы помогли перестроить здание. В бывшей дамской комнате сложили запас лекарств. Гараж набили консервированными и сушеными продуктами, там же поместились огромная цистерна с водой и остальные важнейшие припасы, включая полностью заряженный пробойник класса «В», которому надлежало перебросить маленькое здание в новый мир.
В один из холодных унылых мартовских дней — за несколько недель до запланированного отбытия —
— Эй! Есть тут кто-нибудь? — крикнул он, прежде чем окончательно сдаться.
— Откуда он? — спросила Кала брата, когда мужчина вернулся к своей машине. — Из «Детей вечности» или какой-нибудь полицейский в штатском?
— А какая разница? — отозвался Сандор. Кала сунула пистолет обратно в кобуру.
— По-моему, время пришло, — сказала мать.
Весна еще не закончилась, и момент был далеко не идеальный. Но разве у них имелся выбор? Кала сняла трубку телефона, позвонила в ближайший городок и произнесла условную фразу. И в течение часа к ним приехали все. Те, кто оставался, быстро и со слезами на глазах прощались, осыпая благословенных пионеров поцелуями и словами любви. Но вскоре первопроходцы не выдержали такого накала страстей и смущенно попросили:
— Хватит, хватит. Прощайте!
Кала прошла слишком долгий путь и заплатила слишком дорого, чтобы теперь не увидеть, как все произойдет. Она распахнула все ставни в самой большой комнате, впустив в нее тусклый серый рассвет, а затем уселась между двумя шестилетками. Один из мальчиков спросил:
— Долго еще ждать?
— Уже скоро, — пообещала она. — Минута или две, не больше.
Сандор и несколько других мужчин, разбиравшихся в оборудовании, находились в гараже, наблюдая за тем, как пробойник входит в рабочий режим. В комнате вместе с Калой сидели несколько взрослых мужчин, десяток женщин и почти сорок детишек, самым старшим из которых был упрямый двенадцатилетний мальчик — единственный сын коллег Калы, решивших остаться.
Здесь же сидела и мать Калы, оказавшаяся далеко не старшей из женщин.
— Мы не станем повторять ошибки остальных, — объяснила ей когда-то Кала. — Мы возьмем с собой бабушек, дедушек и малышей, но совсем немного молодых людей. Мне не нужны безрассудный темперамент и тупость. Я хочу взять с собой мудрость и молодость.
— А какие семена ты возьмешь? — спросила мать.
— Никаких.
— Я тебя правильно поняла?…
— Ни семян, ни животных. Даже ни одного черепашьего яйца. И еще до отправления я приму все меры, чтобы в доме не осталось ни единой живой мыши, мухи и блохи, а если под домом ползает хотя бы один земляной червь, то я сама его убью, когда он вылезет в новом мире.
Этот мир покидали только люди.
И они брали с собой минимум. У них имелись инструменты и несколько книг по науке и механике. Но каждый из них поклялся не брать Библию или любой из множества «Заветов…» и, насколько это возможно, прочие книги, что таили в себе предвзятость, религиозные идеи и предрассудки. Все это следовало оставить в их обреченном мире.
Дети же приехали из семей единомышленников Калы.
Ее поразило и воодушевило, как много людей высказывают мнение, сходное с ее собственным. И иногда, когда ее охватывали сомнения, она ловила себя на мысли, что и ее родной мир, возможно, имеет реальный шанс уцелеть в следующие десять тысяч лет.