Журнал Наш Современник №2 (2002)

Журнал Наш Современник

А все дело в том, что Василий Петрович Колошенко своей неординарностью, своим характером, своей бескомпромиссностью, мягко говоря, не очень вписывался в тогдашнюю атмосферу, которая в конце концов и погубила великую страну. Человек чрезвычайной честности и порядочности, обостренной гражданской совести, он не мог позволить себе, чтобы в его присутствии оскорбили, унизили женщину, потому нокаутировал первого секретаря казанского горкома КПСС в его собственном кабинете. Он не мог себе позволить, чтобы в его присутствии оскорбляли одного из лучших летчиков-испытателей страны, и потому в присутствии чуть ли не всех членов Политбюро нокаутировал крем­левского холуя и известного хама начальника охраны Хрущева генерала Иванова. (Разумеется, обо всем этом и строчки нет в его книге. К месту сказать, я сам познакомился с Василием Петровичем в подобной ситуации: только что вернулся

с Чукотки, где проверял одну из версий места гибели С. А. Леваневского, неожи­данно мне позвонили В. И. Аккуратов с В. П. Захарченко: “Мы в Уфе, в автопробеге самодельных машин через всю страну, комсомольцы подвели нас с жильем”. Вывернув из-за угла к гостинице “Башкирия”, я увидел, как с десяток парней в возрасте 18—20 лет, окружив плотного невысокого человека, пытались сбить его с ног. Я не успел сообразить, что делать, как он одного за другим стал укладывать их короткими кинжальными ударами на асфальт. Вскоре один, постарше, что попытался ударить его чем-то вроде кастета, с ревом и вывороченной челюстью промчался мимо меня в гостиницу и в скором времени вернулся с нарядом милиции. Плотный коренастый человек поправил галстук и предъявил лейтенанту милиции документы: “Герой Советского Союза, заслуженный летчик-испытатель Колошенко. Мое хобби, где бы я ни был, бить подлецов. Эти молодцы при мне оскорбили девушку. На мое замечание ответили хамством. Я полагаю, что мой урок им будет впрок”.)

За те два нокаута, впрочем, не только за них, его исключат из партии, а потом будут униженно упрашивать, чтобы он написал покаянное заявление, что без КПСС он не может жить, при этом намекнув, что в противном случае его лишат испытательской работы и тем более уж выездов за границу. Но он покаянного заявления не написал. И... несколько лет, счастливый, летал в Арктике. Был в его биографии и такой случай: дизельэлектроход “Лена” с очередной антарктической экспедицией долгое время не отходил от калининградского пирса в ожидании вертолета, который должен был перегнать Колошенко, а Колошенко якобы из-за нелетной погоды, а больше из-за перестраховки не выпускали в небо на одном из промежуточных военных аэродромов. Уже уходили все благоприятные для экспедиции сроки, а без вертолета экспедиция в Антарктиде оказалась бы беспомощной, и В. П. Колошенко, человек долга и чести, не мог подвести зимов­щиков, а в их лице и всю страну, и потому, вопреки запрету, обманув охрану вертолета, взлетел, и генералы-перестраховщики, посоветовавшись с кем-то наверху, отдали приказ звену истребителей-перехватчиков сбить вертолет, ибо, меряя на свой аршин, они решили, что Колошенко мог нарушить приказ только по одной причине: собрался бежать на Запад. Но Колошенко ушел от аэродрома сначала в противоположную сторону, на восток, затем на север и только потом, по-прежнему на сверхнизкой высоте, как он пишет, “перепрыгивая” через низко натянутые телефонные провода и проныривая под линиями высоко­вольтных передач, повернул на запад, зная, что все локаторы ПВО Европейской части страны сейчас ищут его. Буквально за несколько минут до швартовки он посадил вертолет на палубу “Лены”, к трапу которой уже бежали пограничники и особисты, но он сумел обмануть их и сесть в московский поезд, чтобы предстать пред спасительные очи М. Л. Миля, который прикажет ему спрятаться на время где-нибудь в деревенской глуши, пока он все утрясет...

Я знаю, наверное, только еще одного человека такой же бескомпромиссности и обнаженности души — военного летчика-испытателя B. C., которого в предперестроечный период я встретил вдруг в Москве в форме гражданского летчика. На мой недоуменный вопрос он ответил: “Месяц назад, когда командую­щим ВВС назначили Е. Шапошникова, подал рапорт об увольнении из ВВС. Когда рапорт не подписали, пошел на прием к министру обороны маршалу Язову: “Я не могу служить в авиации, которой командует этот говнюк, я его знаю еще с летного училища, не гнушаясь ничем, по головам других шел к карьере. Он не славой, а дерьмом и позором покроет честь ВВС, а я не хочу делить с ним эту ответст­венность”. B. C. через какое-то время по возрасту выдвинули на пенсию, а Е. Шапошников, по прозвищу Человек, который всегда смеется, во время ГКЧП готовый по приказу Ельцина бомбить Кремль, а потом вооруживший в Чечне армию Дудаева, дослужился до маршала и до сих пор непотопляемо болтается в советниках Президента. Подозрительно много вокруг нынешнего нашего президента собралось подобных советников.

Истинный патриот России Василий Петрович Колошенко никак не вписывался в прежний режим, хотя и, служа единственно России, создавал славу и режиму. Еще больше не вписался он в ельцинский

режим, который ненавидел. Ни душой, ни умом он не может принять дурдом, населенный якобы самостийными друг от друга русским, белорусским и украинским народами. Он не может принять антироссийской разрушительной политики так называемых младодемократов. В предисловии к своей книге В. П. Колошенко написал: “Шоковая терапия” безжалостно и бесчеловечно была обрушена и на величайшее достояние России — авиацию. Больно было видеть и слышать, как разрушаются высочайшие дости­жения Советского Союза в этой области. Еще больнее знать, как умалчивается, а зачастую и искажается история, принижаются выдающиеся достижения ученых, конструкторов и летчиков-испытателей Советского Союза в области верто­лето­строения.

Хочется верить, что наступит, проснется былинная сила российского народа, подарившего человечеству выдающихся покорителей Пятого Океана. Я верю, что идут новые поколения молодых и сильных, умных и талантливых людей, верующих в чистоту человеческих отношений, любящих свою Родину и безгра­ничную высоту нашего неба. Надеюсь, что мои воспоминания о полетах по практи­ческому применению вертолетов помогут нашей молодежи укрепиться в высоких начинаниях и замыслах по созданию новых летательных аппаратов с новыми, еще большими возможностями”.

На этой цитате — горькой, но полной надежды — я и заканчиваю свои заметки по поводу выхода в свет замечательной книги выдающегося сына России, великого вертолетчика и человека Василия Петровича Колошенко.

М. Чванов

Анатолий МЕДВЕДЕВ • История русской философии. Новый взгляд. (Наш современник N2 2002)

История русской философии.

Новый взгляд

Н. П. Ильин. Трагедия русской философии.

Журнал “Москва”, 2001, № 3—8.

Автор публикации Н. П. Ильин — доктор физико-математических наук, про-фессор Санкт-Петербургского государственного технического университета. Он руководит работой семинаров Русского философского общества

им. Н. Н. Страхова, входит в редколлегию философско-исторического журнала “Русское самосознание”, читает лекции по проблеме человека в русской философии студентам Санкт-Петербургского университета культуры и искусств.

Книга является итогом многолетней работы автора по изучению истории русской философской мысли в России XIX — начала ХХ века.

Публикация привлекает внимание прежде всего своим нестандартным, творческим подходом к истории русской философии и ее персоналиям, а также оригинальной трактовкой целей, задач и самой сути философии, которая радикально отличается от ныне существующей. Н. П. Ильин предлагает собст­венную, во многом неожиданную концепцию истории русской философии; концепцию, открывающую русский тип христианской философии; концепцию, весьма далекую и отличную от идей и мифологем так ныне популярного “русского религиозно-философского ренессанса” начала ХХ века, которые автор убедительно и доказательно подвергает критическому разбору и анализу.

Работа импонирует новизной подхода в оценке прошлого русской нацио­нальной философии. Открываются полузабытые, а на самом деле, согласно концепции Н. П. Ильина, важнейшие и интереснейшие имена отечественной философии. Автор исследует актуальные проблемы самосознания, смысла жизни и назначения человека, определяет истинное место философии в ее взаимо­отношении с наукой и религией, а также пытается обозначить главные принципы будущего развития русской философской мысли.

Публикация вызывает неподдельный интерес к исследуемой в ней пробле­матике, побуждает читателя к знакомству с незаслуженно забытыми именами русских философов (Н. Н. Страхов, П. Е. Астафьев, Л. М. Лопатин,

П. А. Бакунин, Н. Г. Дебольский, В. А. Снегирев, В. И. Несмелов и др.) и их произведениями. В ней пульсирует живая философская мысль, она чрезвычайно актуальна и современна, читается с большим интересом, заставляя читателя критически подходить к уже устоявшимся стереотипам. Она направлена на формирование национального самосознания русского человека, ныне во многом утраченного.

Работа написана простым и понятным языком, живо и убедительно, что не так уж часто встречается в публикациях, посвященных философской проблематике. Думается, она будет интересна всем читателям, неравнодушным к отечественной философии и ее истории.