Журнал Наш Современник 2006 #10
Шрифт:
А Православие в России — это не только славянская религия. До революции подавляющее большинство татар, например, которых мы сейчас почему-то считаем мусульманским народом, были православными. Я уже не говорю о поволжских и угорских народах, народах Сибири и Дальнего Востока… Те же татары, а также представители народов Кавказа — кабардинцы, лакцы, грузины — всегда были частью российской национальной элиты. Российская элита — это не только Пушкин, Суворов или Чайковский, но и Багратион, и Барклай де Толли. Даже те, кто не были славянами по крови, были частью русской нации.
До тех пор, пока мы не восстановим чувства нации, мы не узнаем, какой должна быть российская национальная идея. Сегодня
Если мы положим в основу эту философию, не будет возникать проблем с формулированием идеологии Союзного государства России и Белоруссии, например, и быстрее будет преодолена совершенно идиотская, на мой взгляд, ситуация с Украиной: она, а также Казахстан окажутся в орбите новой интеграции. То же самое справедливо в отношении обоих молдавских государств — Республики Молдовы и Приднестровской Молдавской Республики. Всё, что будет зависеть от меня, от “Народной воли”, мы будем делать. Я вырос в Советском Союзе и считаю, что наше поколение — последнее, помнящее великую страну и единый народ, и мы обязаны сделать всё возможное, чтобы народ вновь стал единым.
Для партии Национального возрождения “Народная воля” в “Нашем современнике” важен и близок национальный дух — идеология возрождения русской нации, состоящей из многих национальностей и объединённой русской культурой и Православием.
“Народная воля” — при отдельных спорах по тем или другим решениям Президента — поддерживает общий стратегический курс, который оправдал наши надежды по выводу России из ельцинского тупика. Президент, я надеюсь, видит в нас — авторах и читателях “Нашего современника” — людей, с которыми можно работать вместе. А это снимает нервную нагрузку с губернаторов, бизнесменов, и они уже меньше прячут свою симпатию к нашим шагам. Это заслуга, в частности, и “Нашего современника”, отразившего, как и Сталинград, атаки русофобов всех мастей!
Слава России!
Геннадий Зюганов,
руководитель фракции КПРФ в Государственной Думе РФ, председатель ЦК КПРФ
Уважаемый Станислав Юрьевич!
Отечественная культура богата знаменательными датами. Полувековой юбилей “Нашего современника” в этом славном ряду. В течение 50 лет в публикуемой им прозе, поэзии, публицистике, критике проявлялись лучшие традиции русской и советской литературы. Возвышались патриотизм, нравственность, духовность. Утверждались государственность, историческая правда.
Созданный в 1956 году на базе основанного А. М. Горьким альманаха “Год” журнал, продолжая показ современности, сумел наполнить содержание пафосом времени — живым и страстным. Немалая заслуга в этом принадлежит писателям-фронтовикам. Одними из первых в “Нашем современнике” стали печататься Юрий Бондарев, Михаил Алексеев. Отстоявшие нашу страну на войне отстаивали её в любых новых испытаниях.
Обострённое чувство долга и совести, присущее военному поколению, позволило Сергею Викулову, возглавлявшему журнал 20 лет, увидеть в окружавшем благополучии боль и горе гибнущей деревни — корневой основы русской жизни. Набатом зазвучали в 70-е годы со страниц “Нашего современника” произведения писателей глубинной России — Ф. Абрамова, В. Белова, В. Распутина, В. Шукшина. Вокруг журнала сплотились патриоты. В ветре “перестройки” одними из первых они почувствовали раздувавшийся пожар.
20 лет словом и делом мы боремся с его разрушительным огнём. “Наш современник” стал трибуной
В этой аккумулируемой вами энергии поиска иной, справедливой и достойной жизни, в единении на русском направлении заключена наша победа.
Творческих успехов, прозорливости и стойкости “Нашему современнику”, его талантливым и мужественным авторам, умным и любящим Россию читателям.
Александр Проханов
“Наш современник” — часть моей литературной судьбы, а так как вся моя жизнь принадлежит литературе, то “Наш современник” — моя судьба.
Великий Викулов напечатал мои “афганские рассказы” в момент, когда я был демонизирован либералами, и “Наш современник” в этот мучительный момент пустил меня в большой, намоленный дом русских писателей. После краха СССР у русских людей почти не осталось оплота. Началось великое Либеральное Иго, когда палачи убивали русскую культуру, глушили русскую память, называли “фашистами” русских писателей. Я бы задохнулся от удушья, зачах от тоски, если бы не “Наш современник” Куняева, печатавший мои романы: “Ангел пролетел”, “Последний солдат империи”, “Красно-коричневый”, “Чеченский блюз”, “Идущие в ночи”.
Я отношусь к “Нашему современнику” как к алтарю, перед которым буду молиться до скончания дней.
ВИКТОР ЛИХОНОСОВ ЗАПИСИ ПЕРЕД СНОМ
1984
12 октября. Декада советской литературы на Ставрополье. Вечер в драматическом театре. Сидел с делегацией писателей на сцене, рядом со скульптором Аникушиным. В зале на балконе транспарант: “Да здравствует вечное единение советской литературы с великой партией Ленина”. Речи пустые. Всюду выступают одни и те же писатели.
13 октября. Группа N 6 во главе с В. П. Астафьевым. Едем в Александровский район. С нами Мария Семёновна (супруга Виктора Петровича).
Каждым мгновением надо дорожить. Проснулся в гостинице в 6.45. Заходит В. П. Астафьев. “Иду звать на завтрак”. Мария Семёновна в хорошем настроении. Вот они в коридоре. “Ещё одно моё утро на земле” (Бунин). Миг. Буду вспоминать. Всё пройдёт, всё кончится. А нынче мы были вместе.
Едем. Сабля — родина А. Солженицына. Подъехали в шестом часу вечера. На краю гнется ручеёк (речечка). Дедовский дом о шести окнах (фасад). На конце села речка чуть шире, но все равно ручеёк. В тот час, когда мы проехали это местечко, чем жил он там, в Америке, какую страницу писал? Была там ночь. Мы весь день говорили до этого: “В чайную зайдём”, то есть остановимся напротив знаменитого дома. Но чайной уже не было.
— Выходить не будем, — сказал В. Астафьев.
Было ощущение, что мы заезжали далеко-далеко, в глушь.
18 октября. (Пятигорск). Купил книгу Л. А. Авиловой. Только полистал и говорю: как всё изменилось! И по-прежнему кажется, что они были выше и лучше нас.
На банкете в ресторане “Машук” приехали с митинга в память М. Лермонтова. В фойе ждали приглашения к столам. Как оказалось, писателям, только что говорившим о правде и нравственности, было не всё равно где сидеть: хотелось и на банкете быть поближе к президиуму. Заведующая отделом культуры то и дело водила кого-нибудь из фойе к столу и указывала хорошее место. Начались тосты. И тосты тоже были расписаны по порядку. Сказать нечего. Каждый старался что-нибудь придумать. Никто никого не слушал.