Журнал Наш Современник 2008 #9
Шрифт:
ВОЕННЫЙ ПОЛНОЧНЫЙ СОВЕТ
Шагали молча.
– То есть со вчерашнего дня не пили?
– спросил я рядом шагавшего.
– Вы ж приказали. Мы и рады стараться. И курить заодно бросили.
– Такая сила воли?
– Дело ж до петли доходит.
Казалось, Иван Иваныч даже и не удивился. Я сразу объяснил ему, что источник таинственного электронного писка был у меня в кармане.
– Мы у тебя позаседаем?
– Да ради Бога. Все ж свои.
– А Лёва где?
– спросил кто-то.
– Лёву потеряли. Или потерялся?
– Если он стукач, - стал
сказать. Он тогда бы тем более стремился на совет. Ладно. Алёша, читай "Царю Небесный". А лучше споём.
Пропели дружно молитву, расселись. У Иван Иваныча было довольно свежо, поэтому сидели в пальто и шубах.
– Итак, братья без сестёр, - начал я, - вы не оправдали надежд тех, кто вас сюда завез. Докладываю вам, что я тоже не оправдал, поэтому… поэтому, вы понимаете что. Вы все обречены. Не спились, будете отравлены, не отравят, значит, утопят или просто выведут в лес и пристрелят. Это вы знаете и без меня. Или, скорее всего, просто будете чем-то заражены, усыплены и так далее. Меня, например, когда повезли сюда, усыпили, чтоб я не видел, куда везут.
– Да ведь и мы понятия не имеем, где мы.
– Как?
– потрясенно спросил я.
– А местные?
– Тут нет местных.
– А Аркаша, а продавщица, а Генат? Людмила?
– Если они и местные, то у них отбили непонятным образом память.
– Не будем терять времени. Речь о жизни. Коротко, по кругу, сообщите, какие выводы вы делали по своим направлениям. Вы?
– Ближе ко мне сидел агроном Вася.
– Выводы у всех у нас были одни - без Бога ни до порога. Так, братья?
– Ты короче, тебе велено про свои опыты доложить.
– Опыт был в том, что засаживались и засеивались сразу по два участка каждой сельхозкультуры. Рядом. Уход один и тот же, одни и те же погодные условия. Но все до единой культуры дали поразительный результат: те, которые сажались с молитвой, те, над которыми свершался молебен, не были подвержены ни вредителям, ни сорнякам. Более того, когда я, для опыта, напускал вредителей, они сжирали всё, кроме окропленных участков. Все видели - насекомые прямо будто натыкались на препятствие и огибали плантацию.
– Священника приглашали? Откуда?
– Я почему-то вспомнил "старца".
– Нет, Алёша окроплял. Смущённый Алёша поднялся:
– Может, это самочиние у меня, самоуправство, ревность не по разуму? Но результаты подтверждаю.
– Молодец. Садитесь. Следующий по кругу.
– Встал музыкант Георгий. Я удивился.
– Что, и музыка без Бога ни до порога?
– Она-то как раз за порогом. Она у меня в увлечениях, - разъяснил Георгий.
– Мы, кроме основных, делали ещё сообщения по своему выбору. Я и выбрал музыку. А так моя тема - исследование традиционных форм правления в России, сопоставление монархии и демократии. Вот квинтэссенции: выборная власть людей разоряет, ссорит, притупляет чувство ответственности за страну. Курс на благосостояние ведет к деньгам, от них к гордыне. Президентская власть держится угождением толпе, монархическая сильна исполнением заповедей Божиих. Власть не от Бога связана с силами зла и, в конце концов, неизбежно падает вместе с ними. Президент - временщик, царь - отец. Монархия
– Гера, это ликбез, - перебили его. Встал и следущий.
– Социальные вопросы. Да ведь и у меня ликбез, потому что ни семьи, ни школы, ни заботы о стариках без веры в Бога быть не может. То есть может, но и школа будет растить англоязычных "фурсированных" егэробо-тов, и семьи будут распадаться, и старики будут несчастны. Болезни превращаются в средство наживы недобросовестных врачей. А недобросовестны те, кто живет без голоса Божьего в душе. Понимание того, что болезнь - это следствие греха, должно войти в сознание людей. Перенесение болезни без ропота - начало выработки терпения… Так что и я ничего нового сказать не могу. Но они ждали, что я буду оправдывать аборты, эвтаназию, телегонию, прости, Господи.
Он сел. Лысый Ильич сообщал о катаклизмах, как о наказании Божием за грехи.
– Более того, я писал в выводах, что как Аттила для Европы в первом тысячелетии, так и масоны со своими воспитанниками-большевиками для России были не случайно, а были бичом Божиим за вероотступничество. Но что эти же события высвечивали и величие Божие. Православную веру не смогло убить даже время Синодального правления. Иначе откуда бы явилось миру такое созвездие новомучеников начала двадцатого века? На одном Бутовском полигоне упокоилось более трехсот страдальцев, причисленных к лику Святых.
Все перекрестились. Ильич продолжил:
– А для сообщения по интересам я готовил исследование обезбоженно-го сожительства супругов. Коротко: я брал для простоты сравнения кошку и собаку и использовал народное замечание: кошку год корми - за день забудет, а собаку день корми - год будет помнить. Кошка в доме, собака во дворе. И идущее из глубины веков выражение о женщине: ребро Адама - кость упряма. Как мой знакомый охотник говорил своему кобелю: "Хоть ты и кобель, но ты хуже суки".
– Это интересно?
– спросил я высокое собрание.
– Вы тут, на этих пьянках, небось, сто раз всё переговорили. Это не здесь я слышал: главное дело жены - загнать мужа в гроб, а потом говорить, что он был всех лучше?
– А вот это, может, вы не слышали как подтверждение тезиса о пользе тиранства жены над мужем: если мужа жена не лелеяла, то открыл он закон Менделеева.
– Некогда уже комиковать. Да и не закон - систему.
– Систему сам Менделеев открыл.
– Садись, Ильич.
Ильич вытащил из кармана брюк блокнот, сверился:
– Еще же о торговле при демократии. Понимаю - надоело, поэтому только резюме: товары и продукты питания становятся всё хуже и хуже и всё дороже и дороже.
В тишине было слышно, как прогудела досрочно проснувшаяся муха.
– Шеф, - заговорил Иван Иваныч, - надо снять из твоего дома всю, к хренам собачьим, электронику.
– Так-то оно бы и так, - я стал рассуждать вслух.
– Но ведь это тут же заметят. Это бунт, неповиновение. Сделают выводы. А вот вы все, вы что, уже меченые? Вы не можете выйти за пределы круга? Почему Аркашу отбрасывало, когда он за мной устремился?