Журнал «Приключения, Фантастика» 2 ' 95
Шрифт:
— Не хочу уходить отсюда несолоно хлебавши, — пояснил Иван, — может, удастся хоть что-то выведать!
— Не удастся! — сразу оборвала его мечтания Светлана. — И даже не надейся. Я вообще не уверена, что они придут к нам на этих вот звездолетах.
— А на каких же еще! — удивился Иван. Он чувствовал, как трон под ним начинал мелко подрагивать — то ли сбои какие-то, то ли с энергетикой нелады, вечных запасов не бывает.
— Я тебе все расскажу на Земле! — взмолилась она. — Бежим! Бежим отсюда!
Иван окаменел. Он не мог раздвоиться, он жестоко страдал и ничего не мог поделать. Еще одного случая проникнуть в Систему никогда не предоставится, это точно. Но и второй такой — любимой, желанной, спасенной им… почти спасенной — тоже не отыскать во всем Мироздании.
— Говори сейчас! —
— Ладно! — голос у Светланы дрожал, да и сама она неудержимо тряслась будто в ознобе или лихорадке. — Этот кощей-бессмертный тебе поведал о многом, я ведь все слыхала, я была в прозрачном кубе, там целый мир… но неважно! Настоящая Система — это вовсе не одна только Чужая Вселенная, нет. Система стала складываться в начале четвертого тысячелетия, для нас — в будущем. Тридцать третий век, ты представляешь себе?!
— Да, в нем, наверное, будет как в сказке! — ответил Иван.
— Если он только будет.
— По той временной оси, что пока еще не прервалась, он будет… он на ней уже есть, иначе не было бы Системы. Ну так вот, тридцать третье столетие — на Земле двести человек, если их можно назвать людьми, этих выродков, этих полубессмертных уродов. Во всей Федерации — двенадцать тысяч мутантов. Три созвездия на окраинах Вселенной, не вписавшиеся в Систему, блокированы полностью, все живое на них истребляется… я очень коротко рассказываю, на самом деле это невозможно описать, это чудовищно. Земная цивилизация вырождается. Ни один из выродков-правителей не верит другому, они убивают, изживают всеми способами друг друга, но они хотят жить. Им нужна свежая кровь, ты понимаешь, о чем я говорю? А ее уже нет в нашей Вселенной, их полубессмертие вот-вот кончится, они вот-вот передохнут без всяких интриг. И они заключают пакт с Иной Вселенной, где свои правители издыхают в собственном дерьме и не знают, как из него выбраться. У наших — колоссальные энергетические возможности, накопленная сила тысячелетий, беспредельная мощь всей Цивилизации. У тех — фантастические возможности для прорыва во времени! Не одного человечка перебросить, не капсулу, а целые миры, армады! Ты себе представить не сможешь, и я не смогу, я только знаю об этом, но это невероятно! Так вот, слушай, те выродки и наши выродки объединяются в Систему, перебрасывают мощь будущего в прошлое, то есть, в наше с тобой настоящее — их цель изменить будущее, остаться владыками на вечные времена, обновить кровь… и погреть ее так, чтобы тысячелетиями помнить о Большой Игре, понял?! Объединение всемогущих выродков двух «систем» это и есть Система. А все Харханы, Ха-Арханы, Меж-архаанья и прочее — это не только «игровые миры», но и базовые плацдармы. Все было создано в будущем, а потом перенесено сюда, вот так, Иван! Не нам тягаться с ними!;
— О будущем я уже слыхал от одной прекрасной дамы, — грустно заметил Иван. — Она сама была из будущего… и я одним глазком видел это будущее: зеленая Земля, белые нити, красиво.
— Короче, без меня ты времени даром не терял?
— Не терял, — задумчиво и отстраненно ответил Иван, — Полигон тоже делали в будущем, в начале четвертого тысячелетия, лет на двести пораньше, правда, чем эту поганую Систему. А вынырнул он из внепространственных измерений почему-то именно сейчас… Странно все это, очень странно!
— Полигон какой-то… ты начинаешь заговариваться, ты устал, — торопливо зашептала Светлана. — Нам надо бежать пока не поздно! Ну чего ты тянешь?!
— Я хочу побывать на таком корабле, — сказал вдруг Иван.
Трон, до того висевший недвижно во мраке и блеске, рванулся, набирая скорость, пошел вперед, к ближайшему из звездолетов. Но не долетев каких-то двух-трёх километров, резко остановился, задрожал, затрясся, натужно гудя, и это чудо не было беспредельным, трон не смог преодолеть охранительных слоев звездной армады. Права Светлана, они не дадут проникнуть в свои владения, не так уж они и просты… а Верхов-ник — это просто дряхлое чучело, один из выродков, окончательно впавших в безумие, маразматический старикан, и никакой не верховник — Зал Отдохновений может каждого наделить любыми, самыми высокими титулами и дать возможность позабавиться, поиграть в нелепые и выспренние игры. Дегенерация!
— Что с тобой?! — перепугалась Светлана.
— Ничего! — процедил он. — Нам и впрямь пора бежать отсюда.
— Пора!
Иван прижал ее еще сильнее левой рукой, а правой вцепился в подлокотник трона. Назад! В родную Вселенную!
Все нити, решетки, переплетения Невидимого спектра разом пропали. И в беспроглядном мраке закружило, завертело, понесло невесть куда… встряхнуло. И вышвырнуло вон из черной воронки коллапсара.
— Мы погибли! — застонала она.
Ничто не ограждало их теперь от тьмы и холода Космоса. Ничто! Но в тот последний миг, когда их должно было разорвать собственным давлением, разорвать и тут же превратить в омерзительный кровавый лед, Иван уже вжал в переносицу раскаленный кубик ретранса. Они обманули Пространство. Они обманули Систему. Они обманули смерть.
— Кто это еще? — неприязненно спросил карлик Цай ван Дау.
И Иван понял, он вернулся, как и обещал — в тот же день, в тот же час. «Меня не будет долго, — вспомнились свои же слова, — но вернусь я через секунду». Цай даже не успел переменить позы, в которой он стоял — угловатой и неудобной для человека. Значит, он ничего не помнит и не знает ни о стражах Синдиката, ни о прочем. Ну и прекрасно. Теперь события потекут по другой оси! Иван улыбнулся и, еще не видя Светланы, лежащей у его ног, но ощущая ее, чувствуя, что она жива, сказал:
— Это моя жена, Цай! Наконец-то я ее вытащил оттуда!
— Надо бы прикрыть хоть чем-то, — извиняющимся тоном посоветовал Цай.
— Конечно, надо! — Иван скинул верх комбинезона, стащил с себя нательную холщовую рубаху. Провел ладонью по голой груди — крестика не было. Сразу вспомнился сын-оборотень, постаревшая Алена и мерзавец Авварон. Нет, не время раскисать. Он успел! Он повидался со всеми. И теперь он не имеет права откладывать главного, он не имеет права больше выжидать… он дозрел. Легкие сомнения вкрались в душу, сжали сердце. Но Иван отмахнулся от этих теней, он присел, накрыл Светлану рубахой — проснется, сама наденет, а пока пусть спит. Да, она именно спала, она не была в обмороке. И это хорошо.
— Чудо свершилось, — Иван склонился, поцеловал спящую. Потом поднял ее на руки, перенес в угол больничной камеры, осторожно положил и снова прикрыл. — Здесь ей будет спокойней.
Карлик Цай стоял на прежнем месте. Теперь он скрестил свои корявые трехпалые руки на груди и в упор смотрел налитыми кровью глазами из-под бельм на Ивана. Он ждал. Но Иван сам не заговаривал. И тогда Цай спросил:
— Ты решился?!
— Я дьявольски устал, — сказал Иван. — Мне надо поспать хотя бы три часа. Я не спал больше двух недель, держался только на стимуляторах, я не могу больше… дай мне эти три часа отдыха, и я отвечу тебе на все вопросы.
Он привалился к синтоконовой серой стене рядом с безмятежно спящей Светланой. И глаза его закрылись.
Легкий белый туман стелился над землей полупрозрачной пеленой, укутывающим тонким покровом. В высоком и светлом небе, дневном небе светили золотистые звезды. Осевое?! Там тоже туман, там непроглядное небо, меняющее цвет… Нет, это не Осевое. В нем туман гнетущий, наползающий, страшный туман, в нем все гнетет и давит. А здесь… здесь наоборот, здесь легко. И тихо. Но почему он оказался здесь? Зачем? Иван напряг память, да так ничего и не вспомнил. Значит, снова одно из неведомых измерений с ним шутки шутит. А где Цай? Где Светлана? Он огляделся — никого рядом с ним не было. Один. Опять один!