Журнал «Приключения, Фантастика» 3 ' 96
Шрифт:
— Мне важно услышать все именно от вас.
— Нет! Они не могут быть близкими к людям — это определенно чужой, незнакомый нам сверхразум! Первый еще имеет какие-то общие с гуманоидными существами параметры, но Второй абсолютно чужд. Его можно сравнить… не знаю… с дельфином, может быть.
— Вы произнесли слово «сверхразум»?
— Да. Именно так. Интеллект Первого превосходит меня или вас в несколько раз.
Почти ничего нового из нашей беседы мне извлечь не удавалось, все то же самое было в копии протокола, но тем не менее я не торопился
— Теперь вернитесь к своему рассказу. Вы остановились на том, что первый убийца запеленговал вас, — напомнил я.
— Не совсем так. ОН только почувствовал. Это просто удивительно, ведь контакт был таким слабым, а барьер, напротив, таким мощным… Это все равно, что услышать, как жужжит снаружи муха, находясь в звуконепроницаемой комнате. ЕМУ это удалось. ОН очень осторожен… ОН открылся мне. Совершенно неожиданно, разом, резко. По инерции я проникла за пределы барьера, частично поняла, кто ОН и кто Второй, но в результате контакт упрочился настолько, что ОН сумел использовать его в качестве канала для своей ментальной энергии и ударить меня. Этот сильный телепатический удар на мгновение полностью подавил мою волю, парализовал меня. Опомнившись, я попыталась разорвать контакт, оторваться от НЕГО, но ОН не позволил сделать это. Усилив свою мощь через Второго, ОН попытался убить меня.
Плечи Вероники вздрогнули от вновь переживаемого ужаса, я с трудом подавил желание обнять ее, как это случилось в кабинете.
— Повинуясь ЕГО командам мое сердце начало биться все чаще и чаще, точно хотело прорваться сквозь грудную клетку и выскочить наружу. ОН хотел устроить мне искусственный инфаркт. Я совсем потеряла голову от страха. Пробовала блокировать ЕГО телепатическую волну, однако не смогла — ОН слишком силен для меня. Все равно, что муравью воевать со слоном.
Странный звук нарушил тишину, в которой Вероника отстраненным голосом рассказывала о произведенном на нее нападении. Мисс Кэролл, вздрогнув, посмотрела на меня. Я смутился и неловко пожал плечами — пресловутый звук был хрустом моих пальцев, которые непроизвольно сжались в кулаки.
— Пожалуйста, продолжайте, мисс Кэролл, — извиняющимся голосом попросил я.
— Мистер Банев, прошу меня извинить, но я очень устала и…
— Мисс Кэролл, я понимаю ваше положение — нападение, мнемоскопия, допрос, но все же прошу вас завершить свой рассказ, — настойчиво сказал я. — Это может быть очень важно.
Женщина тяжело вздохнула, всем своим видом демонстрируя крайнюю степень усталости.
— Сомневаюсь, что смогу сообщить вам что-то новое. Я отрицательно покачал головой.
— Ошибаетесь, мисс. Сообщите. Мне важны не только ваши слова — но и ваш тон, интонации, ваши эмоции. Я хочу предельно точно оценить ситуацию, не списывая ее мелкие детали на испуг и воображение очевидца, каковым вы являетесь. Знаю я этих ребят из Бюро и Службы Инопланетного Барьера — практики у них не было уже более полусотни лет. Так, одной бюрократией
Вероника пристально посмотрела на меня своими колдовскими глазами и проговорила:
— Если вы не льстите себе, детектив.
— Я не льщу! — резко прервал ее я, вскакивая на ноги. — Я был в десанте. Я заплатил жизнями близких мне людей за роскошь быть тщеславным… Потом я провел семь лет в Дальнем Космосе. Я знаю, о чем говорю. Я знаю, насколько опасен мир, который начинается за пределами земной стратосферы! Даже человек вне Земли меняется. Он становится другим — более хищным, злобным, более цепким и жадным до жизни, до тех благ, которые есть в этой жизни… Как дорого мне пришлось заплатить за это знание.
Вероника опустила голову.
— Извините меня, детектив. Я… право не знаю, как могла я позволить себе подобную бестактность.
— Ну, что вы! Не нужно никаких извинений, мисс Кэролл. Я понимаю вас, — разом успокоившись произнес я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно мягче. — Вам пришлось много перенести, и вы очень устали. Наверное, нам следует перенести беседу на другой раз.
— Нет-нет! — быстро сказала женщина. — Вы убедили меня. Я хочу рассказать вам все.
— Тогда продолжайте. Вы остановились на том, что Первый напал на вас и попытался убить.
— Хорошо… ОН неудовольствовался только тем, что едва не довел меня до искусственного разрыва сердца. ОН хотел действовать наверняка и для достижения этой цели предпринял попытку сжечь мой мозг… Это трудно описать словами. Сумасшедшая головная боль. Мозг словно кипит внутри черепной коробки, распирает ее и вот-вот взорвется, наполнив голову кошмарным кровавым месивом. Нет ни мыслей, ни образов перед глазами — только сумасшедшая испепеляющая боль. И еще страх. Жуткий сумасшедший страх. Все это сплошное сумасшествие.
Женщину буквально трясло. Пот крупными каплями катил по ее лицу. Она с такой силой вцепилась в больничную простыню, что кожа на сгибах суставов побелела. Ее чарующие цыганские глаза широко распахнулись. В них плескался затягивающий омут безграничного ужаса. Глядя на Веронику, я ощутил себя последней сволочью за то, что заставил ее пережить этот кошмар вновь. Но я действительно должен был выслушать это от нее самой. Хотя бы потому, что Российскому департаменту КИВ нужен был мой доклад, а не копия рапортов, скажем, Службы Инопланетного Барьера.
— …в отчаянии я нанесла ЕМУ свой удар — направленный пучок телепатических волн… не знаю, почувствовал ли ОН вообще эту попытку сопротивляться… А потом вдруг что-то ЕГО отвлекло. На мгновение ОН был вынужден ослабить свое внимание, выпустить меня из-под своего контроля, чтобы сосредоточиться на чем-то другом. Последним нечеловеческим усилием я разорвала контакт! уничтожила этот смертоносный ментальный канал. Это последнее усилие полностью опустошило меня. Я потеряла сознание и очнулась уже рядом с вами, Виктор.