Журнал Q 03 2009

Журнал Q

«Русская церковь на Аляске до 1917 года». Так назвал свой труд митрополит Климент, который долгие годы провёл в Америке, находя время для работы в архивах. Наград удостоены также поэт Сергей Дмитриев за «Лирику любви», Анатолий Черняев, автор дневников двух эпох – 1972–1991 годы «Совместный исход». Директор издательства «Молодая гвардия» Валентин Юркин получил премию за серию «Биография продолжается» за книги об А. Солженицыне, Б. Громове, С. Степашине.

Специальной премии Российской государственной библиотеки удостоены авторы труда «300 лет российской морской пехоте» А. Кибовский и О. Леонов, книгой уже заинтересовались

зарубежные издательства. Такую же награду получили Раиса Глушко и Марианна Соколова-Роговская за составление книг своих, к сожалению, уже покойных мужей Владимира Богомолова и Владимира Соколова. Богомоловский двухтомник выпустил «Вагриус», а сборник «Это вечное стихотворение...» – наш Издательский дом «Литературная газета».

Приятно отметить, что дипломом отмечен и уникальный альбом издательства «Театралис» «Незабываемая», посвящённый памяти балерины Натальи Бессмертновой. «ЛГ» первая из всех изданий рассказала об этом замечательном томе (редактор-составитель Александр Колесников).

Андрей Фурсенко принял награду за трёхтомник, выпущенный издательством «РОССПЭН», «Президиум ЦК КПСС. 1954–1964. Черновые протокольные записи заседаний». Как признался министр, он был первым читателем этих книг.

Аплодисменты звучали всем лауреатам. И хотя, как заметил Валентин Юркин, тиражи отмеченных книг совсем небольшие, в будущее отечественного книгоиздания хочется верить.

Так что до встречи в 2010 году!

Д. ТЁМИН

Хожу я и песенку слушаю. Дмитрий Быков написал очередную биографию. Лучше прежней

2009-03-12

Евгений Лесин

 Быков, окуджава / Сначала бард и только потом поэт и прозаик.Иллюстрация из книги

Дмитрий Быков. Булат Окуджава. – М.: Молодая гвардия, 2009. – 778 с.

Смешно, но Дмитрий Быков интереснее Окуджавы. Толстенный том, почти 800 страниц. Мне и поэт Дмитрий Быков кажется интереснее поэта Булата Окуджавы. Вот когда он писал про Пастернака – то была биография. Биография, написанная журналистом. А теперь все наоборот. Поэт Быков пишет про барда Окуджаву. Сравнивает почему-то с Блоком. Окуджава, считает Быков, – реинкарнация Блока. Дескать, Блок признал Великую Октябрьскую социалистическую революцию 1917 года, а Окуджава – подавление Бунта 1993-го. Друзья от них отвернулись, жизнь кончилась, стихи тоже. От Блока и в самом деле отвернулись друзья, друзья Окуджавы с ним остались, они все почти были единомышленники. Да, теперь и сам Окуджава не поддержал бы себя 93-го, но то теперь. А вот Блок и сейчас был бы за Великую Октябрьскую социалистическую революцию 1917 года. Потому хотя бы, что лучшее им сделанное – поэма «Двенадцать». А вот Окуджава – певец Оттепели, предтеча Высоцкого. Кстати, не зря, думаю, у Быкова нет главы «Окуджава и Высоцкий». «Окуджава и Светлов» есть, «Окуджава и диссиденты» есть, даже «Окуджава и Галич» есть, а вот главы «Окуджава и Высоцкий» нет.

Я бы, честно, в отдельную главу выделил бы еще и Владимира Бушина, его статья об Окуджаве хотя и ругательная, но все равно – лучшая.

Теперь о Гражданской. И комиссары в пыльных шлемах склонятся молча надо мной. Старая шутка, но и впрямь – были б однополчанами, сняли бы шлемы. А так – явно над каким-то белогвардейцем склонились. Хотя сам Булат Окуджава служил в Красной армии. Воевал, пусть и недолго.

Самое точное

определение Окуджава дал сам себе – хожу я и песенку слушаю. Именно песенку, именно слушаю. Не сочиняю, не творю – не дай Бог! – только слушаю. Не таковы, совсем не таковы и Высоцкий, и Галич. «В творческой практике, в мировоззрении и стратегии Галича и Высоцкого ненависть к себе занимает ничуть не меньшее место, нежели ненависть к системе; для них в самом деле противоестественно себя беречь...» Говоря проще: Высоцкий и Галич бухали, Окуджава выпивал. Они, признаться, и стихи так писали: на разрыв, на убой в отличие от Окуджавы, который ходил и песенку слушал. Дмитрий Быков, на мой взгляд, гораздо ближе к Высоцкому и Галичу, нежели к Окуджаве. Быков – поэт и только потом прозаик, журналист и биограф. Окуджава – бард и только потом поэт, прозаик, сценарист.

По сути, есть только два писателя: Лев Толстой и Дмитрий Быков. Но «Войну и мир» или, скажем, «Анну Каренину» я не успеваю перечитывать, потому что Дмитрий Львович Быков успевает выпустить очередную книжку. Я ведь не шучу, он вкалывает как оглашенный. И – не хочу признаваться, но некуда деться – пишет-то он хорошо. Ошибки? Нелепости? Право, вы хоть одну биографию видели без ошибок и нелепостей? Быков создает собственный миф об Окуджаве? Разумеется. Он и не скрывает. Вы, товарищи, поглядите на выходные данные книги. Ага. Сначала там вообще-то идут два слова: «Дмитрий Быков» – и только потом другие два слова: «Булат Окуджава». Ну а про то, что Дмитрий Быков – лично мне, конечно – интереснее Окуджавы, я уже говорил.

Поэзия:

Должник

Подгулявший шутник, белозубый, как турок,Захмелел, прислонился к столбу и поник.Я окурок мой кинул. Он поднял окурок,Раскурил и сказал, благодарный должник:«Приходи в крематорий, спроси Иванова,Ты добряк, я сожгу тебя даром, браток».Я запомнил слова обещанья хмельногоИ бегущий вдоль потного лба завиток.Почтальоны приходят, но писем с УралаМне в Таганку не носят в суме на боку.Если ты умерла или ждать перестала,Разлюбила меня, — я пойду к должнику.Я приду в крематорий, спущусь в кочегарку,Где он дырья чинит на коленях штанов,Подведу его к топке, пылающей жарко,И шепну ему грустно: «Сожги, Иванов!»

Дмитрий Кедрин. Стихотворения. Поэмы. Москва: «Московский Рабочий», 1982.

Кулинария:

Салат из свеклы с апельсином(для тех, кто держит пост)

18.03.2009

Надо: 2 свеклы, 2 зубчика чеснока, 1 пучок базилика, 1 апельсин, 1 ст л уксуса, 1 пучок свежего шпината, молотый черный перец.

Готовим:

1. Отваренную свеклу и очищенный апельсин нарезаем соломкой.

2. Дно салатницы выстилаем листьями шпината, на который слоями выкладываем свеклу и апельсин.

3. Посыпаем мелко нарезанным чесноком, сверху заливаем уксусом, присыпаем перцем.