Журнал ''ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ''. Сборник фантастики 1978-1979
Шрифт:
Ледяной ужас стискивает мое сердце.
Робот лежит, поверженный посреди комнаты, с раскинутыми руками. В его огромных стеклянных глазах затаилась сатанинская усмешка.
Я опасливо наклоняюсь к нему, трогаю руками железное тело.
В то же мгновенье из-под железной брони долетает тихое стенанье растягивающейся пружины, стандартный человек растворяет уста, его нижняя челюсть начинает вибрировать.
— Я-я-я-я-я-я-я-я, — разносится бурное стенание и замирает, как эхо, порожденное звоном стенных часов.
Не могу себе объяснить его смерть.
Самоубийство?
Или все же случайное прикосновение к желтой кнопке? Тяжкое раскаяние гнетет мою совесть, не дает мне покоя.
Всего несколько дней назад я сам изыскивал способ убить робота, а сегодня
Я попытался оживить его, нажимая красную кнопку, — безрезультатно. Джон так и не подал никаких признаков жизни.
Он мертв на веки вечные. Только вот глаза у него все так же открыты, как у живого человека.
Его глаза смеются.
Прости, боже, его великую стандартную душу!
Сегодня утром я открыл в себе нечто новое.
На моей груди мерцают три кнопки: желтая, голубая, красная.
Безумная радость заполняет все мое существо, а из горла вырывается ликующий возглас.
Я бросаюсь в коридор, где в углу красуется гордый рыцарь нового времени, заключаю его в объятия, покрываю холодное лицо поцелуями.
— Джон, погляди на меня, ведь ты видишь, ведь глаза твои раскрыты.
Я уже твой двойник, твое неразличимое подобие. Ты покинул Америку, чтобы раскрыть для меня непостижимую тайну перевоплощения, чтобы перелить бессмертный свой дух в мое человеческое тело. Благодарю тебя, Джон. Лишь теперь я понимаю, какое это благо — стать автоматом, пробудить в себе веру в то, что наш американский век принадлежит стандартным людям?
Час отмщенья ударил.
Роботы! Собирайтесь в великий крестовый поход, долженствующий принести гибель старому миру! Ваши бесчисленные легионы, подобно стихийному потоку, затопят Землю! Все те, чьи мысли отличаются от стандартных, все те, кто считает себя неповторимым и оригинальным, — все они должны быть сметены машинным ураганом!
Трубачи! Гряньте в трубы и саксофоны! Давайте примемся всем скопом извиваться в эпилептических ритмах святой румбы, прежде чем двинуться в путь!
Братья! Возденьте вверх кулаки!
Будьте готовы зажечь свой благородный гнев посредством голубых кнопок разрушения!
Пусть золотая птица счастья ведет нас, словно библейский голубь!
— Любопытная история, — сказал ассистент профессору, закрывая небольшую зеленую тетрадку. — Кстати, а что сталось потом с вашим пациентом?
— Золотая птица счастья, — усмехнулся профессор, — привела моего пациента прямо в дом сумасшедших. Он разбил витрину магазина детских игрушек и начал вытаскивать оттуда кукол, этих, по его словам, «детей роботов». Именно после этого случая он попал в мое отделение. Вам будет небезынтересно узнать одну маленькую подробность. При обыске в доме больного действительно был найден сломанный железный робот и вот эта тетрадка, нечто вроде дневника.
— Какая абсурдная идея фикс! — промолвил ассистент.
— Да-а-а, циркулярная деконструкция, маниакально-депрессивный психоз, — отвечал как бы сам себе профессор и скользнул взглядом к окну.
Конрад Фиалковский
Конрад Фиалковский, доктор технических наук, директор государственного Польского института научной, технической и экономической информации, много лет работал в Варшавском политехническом институте, вел преподавательскую и научно-исследовательскую
Современный человек в течение всей своей жизни исполняет как бы две роли: с одной стороны, он субъект, личность, наделенная индивидуальными желаниями, целями, эмоциями, не в то же время и элемент общности, коллектива, в рамках которого он живет и достигает своих целей. История убеждает нас, что значимость этих его функций растет: понятие личного счастья включает в себя все большее количество требующих удовлетворения потребностей; способность коллектива к их удовлетворению, к выживаемости требует от человека все более узкой специализации, делает его все более «мелким» элементом сообщества. Отсутствие научно обоснованного согласования между этими сторонами человека («свобода выбора» при капитализме) ведет к росту противоречий как в сознании одной личности, так и в рамках общества (присвоение себе прав на более полное удовлетворение потребностей и принуждение других к исполнению наиболее тяжелых общественных функций). Марксизм-ленинизм не только разоблачил мнимость «свободы выбора», но и создал научную теорию соответствия личных и общественных потребностей. Шестидесятилетняя история СССР и тридцатилетняя история всего социалистического лагеря убеждают нас в плодотворности этого учения
Поэтому, думая о человеке будущего, всегда нужно помнить об этих двух сторонах каждого индивидуума и учитывать, что значимость их в оценке личностью своего состояния будет расти и в будущем.
Я лично считаю, что человек не изменится биологически. Из теории эволюции известно, что для таких изменений необходимо избирательное влияние среды. Однако вся наша цивилизация предохраняет людей от столкновений с бескомпромиссной природой один на одни, мы создали вокруг себя «технологическую оболочку», принимающую на себя все ее удары. Человек первый на Земле вид, направленно, в широких масштабах изменяющий жизненную среду с целью максимального приспособления к своим потребностям.
Взамен мы приобрели новую задачу — неустанное совершенствование «технологической оболочки» стало необходимостью. Например, медицина направлена на защиту и сохранение наиболее слабых, менее приспособленных членов сообщества. Но иначе и быть не может, ибо таков гуманистический смысл человеческой культуры. Совершенствование этой части «технологической оболочки» вызвало к жизни пересадку здоровых органов вместо больных, замену естественных органов искусственными.
На этом пути кажется возможной полная киборгизация личности, или создание «других», «новых» людей при помощи инженерной генетики. Но для таких фундаментальных пре образований необходимо очень резкое изменение в условиях существования людей. Причиной может послужить, например, необходимость жить на других планетах. Подозреваю, однако, что сознание «новых» людей стало бы настолько далеким от нашего, что восприятие мира было бы для нас не вполне понятным. Хочу подчеркнуть, что речь идет о необходимости именно жить (всем сообществом и постоянно) на других планетах, а не об исследовательских экспедициях, откуда всегда можно вернуться на Землю.