Журнал «Вокруг Света» №01 за 1960 год
Шрифт:
— Лучше бы вы были прорезиненным плащом, а не «резиновым человеком»... По крайней мере было бы во что завернуться!..
Так добрались мы до середины пещеры, не встретив ничего особенного. Нужно было возвращаться. Фотограф, однако, не захотел остаться ни с чем. Он установил треножник и достал из рюкзака старомодную, в прямоугольной коробке, камеру с простым объективом и стеклянными пластинками. Наиболее современным орудием у фотографа было приспособление для магниевой вспышки.
В тот миг, когда он нажимал на кнопку, мы инстинктивно закрыли глаза. Даже через сомкнутые веки я ощутил
В Бухаресте, в Институте спелеологии, куда мы поехали заявить о своем открытии, нас встретили со снисходительными улыбками: пещера и ее странные свойства уже были известны. Зато нам великодушно пояснили причину «волшебства»: известняк в пещере Охаба-Понор был флюоресцирующим и, кроме того (вот она, сенсация!), слегка радиоактивным. На основании этого открытия наши биоспелеологи при изучении пещерных животных начали учитывать новый жизненный фактор — радиоактивность. Полагают, что излечивание отдельных болезней, которого добились за последние годы немецкие врачи, объясняется небольшой радиоактивностью воздуха в пещерах, куда приводили больных.
Три дня спустя—на этот раз все четверо убежденные спелеологи — мы поднимались на Вихор. Мы не скрывали надежды сделать еще одно «открытие». Ведь там, между долинами рек Арьешул-Маре, Сомешул и Кришул-Негру, находился самый большой и интересный карстовый район Румынии, насчитывающий свыше сотни пещер. Некоторые из них имели глубину лишь в несколько десятков метров, другие — свыше километра. Эти подземные сказки в последнее время стали целью туристского паломничества. Недавно обнаруженный, но уже знаменитый ледник в Скэришоаре сейчас электрифицируется, а между галереями в его пещерах сделаны удобные проходы.
С трепетом душевным подходили мы к одному из красивейших мест земли румынской — к пещере Пожарул Полицей. Вход в пещеру был скромным, и ничто не предвещало близости окаменевших кладов. А ведь легенда рассказывает, что давно, сотни лет назад, в этой пещере жили разбойники. Они отбирали товары у купцов, проходивших через горные ущелья. Со временем богатства разбойников стали такими несметными, а преступления настолько злодейскими, что сам дух Западных Гор стал ненавидеть их. Н тогда дух гор собрался с силами и превратил богатства, спрятанные в его каменном брюхе, в камень.
Широкая галерея, гладкий пол — все это действительно казалось делом человеческих рук. «Резиновый человек» даже неловко себя чувствовал: ему никак не представлялась возможность показать нам свое искусство. Зато художник, сгорая от любопытства, тащил с собой мольберт и кисти, завернутые во влажную тряпку. И не напрасно: вскоре перед нами предстали легендарные окаменевшие сокровища.
Высокие залы, красные галереи со стенами,
«Резиновый человек» с его непревзойденным пещерным нюхом обнаружил боковой коридор и исчез в нем бесследно как тень. Через несколько минут он вновь явился и помог нам всем взобраться туда. Долго бродили мы в мире тысяч кристаллов, белых, красных или прозрачных.
Перед уходом художник попросил оставить ему три ацетиленовые лампы и подождать его несколько минут у входа в пещеру. Возвратился он, конечно, только вечером, голодный, перемазанный красками, но счастливый: ему удалось запечатлеть в своих эскизах дикую симфонию глубин.
Третьей из обещанных в заголовке пещер была Опаловая в горах Харгита. До сих пор я не слышал, чтобы где-нибудь еще в мире существовала пещера, стены и пол которой были бы полностью облицованы дорогим опаловым камнем. Зеленое, желтое, серое или черное — здесь господствует гамма приглушенных, темных красок. Ветви окаменевших деревьев, листья, сломанные и обугленные стволы, грибы, улитки, червяки и лесные насекомые — все окутано дорогой опаловой мантией, расставлено, словно в витрине ювелира, на опаловых этажерках, под сводами, с которых свешиваются опять-таки опаловые сталактиты.
Местные жители знают не одну легенду об этой пещере. Говорят, что когда-то здесь было место ссылки сатаны, что тут жил самый страшный дракон из румынских сказок.
Сведения, которыми располагает наука, менее поэтичны, но зато более достоверны. Поблизости от потухших вулканов, которые миллионы лет назад образовали Восточные Карпаты, появились горячие источники. Пещеpa, тогда совсем не Опаловая, была затоплена теплыми минеральными водами, отложившими растворенный в них опаловый груз на все, что было внутри. Потом воды отступили, опал охладился, и тут-то, как говорит фотограф, пришли мы. Вот и все.
Но где нее обещанный миллион форелей? Встречей с форелью началось наше путешествие, форелью и закончилось. Огромное количество этой рыбы в конце сентября и начале октября (как раз к концу нашего отпуска) поднимается вверх по течению речек ко входам в многочисленные пещеры. Вода в здешних источниках несколько теплее речной. Форель откладывает там икру, которая увековечивает весь ее род. Наш фотограф соблазнял нас рассказом о питомнике форели в горах Браточа. Поддавшись его уговорам, мы двинулись в путь.
Подъем или спуск по долине Белого ручья на восточном склоне Зэгана — дело нелегкое. Большинство путников предпочитают окольную, более спокойную дорогу. Зато они не могут насладиться замечательными пейзажами, не испытывают тревожного чувства первооткрывателей, идущих звериными тропинками, где вдруг заметишь то свежий отпечаток медвежьей лапы на песке, то влажную разрыхленную землю — след «работы» кабана.
Однако Белый ручей требует за все это тяжелую дань. Долина его словно вывернулась наизнанку: лавина скал засыпала ущелье, вырвала деревья, запрудила одни водопады и соорудила другие.