Журнал «Вокруг Света» №05 за 1960 год
Шрифт:
— Святая дева, дай моему мужу возможность показать, на что он способен, — молилась Рафаэла.
Но мадонна оставалась глуха к ее мольбе. Жоао стоял в церкви в задних рядах вместе с другими простыми рыбаками. Рафаэла поднималась на борт судна вместе с их женами. Когда-то она гордо проходила в каюту капитана. Теперь на корабле был другой капитан, и это он скомандовал: «Спустить женщин и детей на берег!» Рафаэле пришлось сойти вместе со всеми.
Корабль
— Он родился, чтобы быть простым рыбаком, — утверждали некоторые, — ему не следовало браться за другое дело.
Было уже позднее лето, когда они отправились дальше на север и вошли в пролив Дэвиса. Трюмы были заполнены только наполовину, и все надеялись встретить треску у берегов Гренландии.
Вскоре их застиг туман — злейший враг рыбаков.
Все возвращались промокшие от холодной влаги. Рыбаки не отходили далеко от судна, чтобы не заблудиться. Весь день и всю ночь сквозь тяжелые клубы тумана неслись меланхоличные звуки рожков, а корабль отвечал гудками сирены. В тумане плыли португальцы, покинувшие свою теплую солнечную родину, чтобы здесь, на холодном севере, ловить треску, которую по велению церкви верующие едят каждую пятницу и во время поста. Добрые христиане и не подозревают, какого труда и мучений, даже человеческих жертв, стоит добыть рыбу, которая дает возможность выполнить веление церкви и таким образом заслужить царствие небесное.
Но, наконец, солнце прорвалось сквозь туман, и рыбаки опять могли приняться за настоящую работу. Впервые за целую неделю Жоао удалось еще до обеда наполнить лодку и выйти на лов во второй раз. На расстоянии мили или двух от корабля он видел айсберг, а самая крупная треска, как правило, находится вблизи этих плавучих гор.
Он отплыл далеко от других рыбаков и не думал о них, все размышляя о будущем, о бедной Рафаэле, которой обещал счастливую жизнь без нужды и даже без тяжелой работы. А ведь Рафаэла опять трудилась через силу, возилась с солью, которая съедала ее молодость и красоту.
Жоао долго греб перед тем, как взглянуть вперед. А когда поднял глаза, на горизонте, за айсбергом, что-то белело. Это был снова туман! В таких случаях полагалось возвращаться на корабль. Но Жоао не мог вернуться, не наполнив лодки, и продолжал грести, уверенный, что найдет дорогу обратно. Ведь у него был компас.
Прежде чем он достиг айсберга, все заволокло густой, мокрой, непроницаемой пеленой. Откуда-то издалека доносились слабые голоса рожков, которыми рыбаки давали знать о себе.
Жоао бросил буй и принялся ловить треску. Задумавшись, он вытаскивал одну рыбину за другой. И тут впервые за всю жизнь ощутил он горечь бытия. Жоао думал о том, что каждая вторая рыбина, которую он вытаскивает, принадлежит судовладельцам. Они сидят дома, не зная тревог и труда, а получают половину его заработка. Ему приходится трудиться в поте
Жоао знал, что находится вблизи от места, где потонула «Санта Женевьева»: возможно, она лежит как раз под ним. Нет, другого выхода у него тогда не было! Если бы и удалось ему настоять на своем и зайти для разгрузки во фьорд, хозяева ругали бы его за потерю времени и все равно вычли бы убыток из его заработка.
И так и так Жоао был бы в руках судовладельцев. А откажись он платить, они подали бы на него в суд. Его запугивали: четыре человека погибли, полиция займется этим делом, его обвинят в убийстве. Еще хуже то, что две матери потеряли сыновей, которые должны были зарабатывать на пропитание.
Долго сидел он так, а когда поднял голову, не поверил своим глазам: в тумане виднелся корабль. Жоао начал читать «Отче наш», встряхивал головой, брызгал в лицо ледяной водой. Ничто не помогало. Перед ним была «Санта Женевьева»!
Как все рыбаки, он слышал о кораблях-призраках, исчезавших в тумане, — это могло быть и наваждение дьявола и утешение господа бога; Жоао не знал, что это. Не сходит ли он с ума? Корабль лежит на дне моря... И все-таки это «Санта Женевьева»! Она подходит ближе и ближе. Жоао дрожал от страха и вместе с тем боялся пошевельнуться, боялся спугнуть замечательный призрак.
Туман вокруг медленно рассеивался. Палуба корабля находилась на уровне воды. Вскоре Жоао разглядел украшение на носу и капитанский мостик. Вдруг он разозлился: не верит он в эти глупые предрассудки. Он вытащил мормышку и леску; сейчас он направится к кораблю, проедет сквозь призрак и заставит его исчезнуть.
Лодка ударилась о корабль немного ниже планшира. Дерево стукнулось о дерево — Жоао слышал совершенно ясно, — и лодка остановилась. Жоао заглянул за планшир и увидел открытый трюм. Повсюду ракушки, полипы, кораллы — достаточное доказательство, что здесь нет ничего сверхъестественного. Это был настоящий корабль, его собственный корабль!
Жоао поднялся на борт, прошел по залитой водой палубе. Не было никакого сомнения: свершилось чудо. Море вернуло ему судно, подняв его со дна.
Если б только удалось спасти этот дар, сохранить «Санта Женевьеву» на плаву, о, тогда бы он всем им показал!
Эта мысль вернула Жоао к действительности. Он внимательно осмотрел все вокруг, заглянул в люки. Многотонный груз соли размыло, только в самом низу виднелась белая корка. Именно тяжелая соль потопила деревянный корабль. «Санта Женевьева» лежала на дне, словно ожидая, пока соль растворится и можно будет подняться. Требовалось лишь незначительное усилие, чтобы сдвинуть судно с места. Жоао попытался вспомнить, были ли водяные резервуары пустыми, когда произошло несчастье: несомненно, в некоторых из них оставался воздух, который и помог потом всплыть. И вот подошел айсберг и, толкнув корабль, приложил то небольшое усилие, которое было необходимо. Айсберг потопил судно, и он же помог ему подняться.