Журнал «Вокруг Света» №06 за 1991 год
Шрифт:
Облегчение отразилось на лице Беатрис. Доводы Сантанхеля показались ей убедительными.
— Вы так думаете? Какая тяжесть свалится с моих плеч!
— Это же легко проверить. Пойдите и исповедуйтесь, ни один священник не отпустит вам грехи, пока вы не сделаете все, чтобы преуменьшить нанесенный вами ущерб. Так что не терзайтесь угрызениями совести. Идите с миром. А я приму необходимые меры. Немедленно повидаюсь с алькальдом Кордовы, и мы займемся этими венецианцами.
— Вам потребуются мои свидетельские
Улыбаясь, Сантанхель покачал головой.
— Они-то мне как раз и не нужны. Ваши показания вынудят алькальда арестовать вас.
— Я знаю. Но меня это не волнует.
Университет в Саламанке.
Улыбка Сантанхеля стала еще шире.
— Дитя мое, арест — ваша погибель, а я не уверен, что Кристобаль поблагодарит меня, если узнает, какой ценой я спас его честь. Положитесь на меня. Я управлюсь без вас. А пока не теряйте времени и расскажите обо всем Кристобалю. Ничего не утаивая.
Беатрис с дрожью слушала Сантанхеля.
— Я... я не решусь. По крайней мере, сейчас... — Беатрис помолчала, затем продолжила: — А не могли бы вы, ваше высочество... сами рассказать ему?
Сантанхель задумался.
— Если хотите... Но поверьте мне, дитя мое, будет лучше, если обо всем он узнает от вас.
Беатрис заломила руки.
— Я не решусь. Не решусь до тех пор, пока ему не возвратят карту.
— Ладно, ладно, — покивал Сантанхель. — Именно этим мы сейчас и займемся. А остальное может подождать.
Дело оказалось не столь простым, как рассчитывал дон Луис. Дон Мигель де Эскобедо, верховный судья Кордовы, свято чтил дух и букву закона. И не собирался что-либо предпринимать, не получив ответа на интересующие его сведения.
— Не надо лишних вопросов, дон Мигель, — запротестовал Сантанхель.— Считайте лучше, что эти сведения получены мной в исповедальне.
— С каких это пор вы стали священнослужителем, дон Луис?
— Не только священникам доводится выслушивать исповедь. Я обещал не выдавать человека, который передал мне эти сведения. Иначе бы он не заговорил.
— Ума не приложу, что и делать. Один из этих людей, как вы говорите, числится в венецианском посольстве. Даже при наличии неопровержимых доказательств его вины мне не хотелось бы связываться с ним, — алькальд погладил седую бороду.— Если искомых документов при них не окажется, мне грозят немалые неприятности. Не могли бы вы принести мне приказ от королевы?
— Нет. Но уверяю вас, когда все будет закончено, она одобрит ваши действия.
— Непростую вы задали мне задачку. Пошлю-ка я за коррехидором (Сегодня он назывался бы начальником полиции.).
Несколько минут спустя в кабинет вошел мужчина, в котором за милю можно было узнать военного. Дон Ксавьер Пастор оказался не столь щепетильным, как алькальд.
— Говорите, карта
— Сеньор Колон, несомненно, назовет вам особые отличия и карты, и письма.
— Тогда позвольте мне начать с сеньора Колона.
— А потом? — пожелал знать алькальд, несколько сбитый с толку такой прытью своего подчиненного. — Один из этой пары, не забывайте, приписан к посольству.
— Но мы же не обязаны действовать официально, — дон Ксавьер позволил себе подмигнуть Сантанхелю. — Мы не будем называть себя и тем самым постараемся избежать огласки.
— Если что будет не так, я выгоню вас со службы, — предупредил алькальд.
Сантанхель и Ксавьер сразу отправились к Колону, причем коррехидора предупредили: о том, кто воры, он вроде бы ничего не знает.
— Я принес вам надежду, Кристобаль, — приветствовал Колона Сантанхель. — Это коррехидор, который займется поисками вашей карты.
— Даже если нам неизвестно, кто ее украл?
— Поиски, я думаю, и выведут нас на воров, — уверенно заявил коррехидор. — Положитесь на нас, сеньор. Мы знаем Кордову лучше, чем вы.
— Вы сотворите чудо, если вам удастся отыскать карту.
— Попробуем сделать это с вашей помощью. Как нам узнать, что карта принадлежит вам, если мы ее найдем?
— Вместе, с ней у меня украли письмо, адресованное на мое имя с подписью Тосканелли и с его печатью: орел с распростертыми крыльями над герцогской короной. Те же печать и подпись имеются и на карте.
— Это все, что мне нужно. Надеюсь, вскоре вновь увидеться с вами. Отдыхайте с миром, сеньор, — и коррехидор вышел из комнаты.
— Самоуверенный господин, — заметил Колон. — И очень уж легко сыплет обещаниями.
Пожалуй, Колон недооценил коррехидора, который прямиком направился в «Фонда дель Леон». Кисада, хозяин гостиницы, встретил его с должным почтением.
— Храни вас Бог, ваша милость.
— И тебе желаю того же, Кисада. У тебя есть свободные комнаты?
— Слава Господи, нет. Когда их величества в Кордове, моя гостиница забита до отказа.
Дон Ксавьер покрутил длинный черный ус.
— Жаль, жаль. И никто из постояльцев не собирается уезжать?
— Уезжают. Завтра. Освобождается моя лучшая комната на втором этаже.
— Это точно? И кто уезжает?
— Два господина, венецианцы. Они приказали подать мулов к восьми утра.
— Мулов? — усмехнулся коррехидор. — Они собираются ехать верхом до самой Венеции?
— Нет, нет, ваша милость. Только до Малаги, а там пересядут на корабль.
— Конечно, конечно, — коррехидор рассмеялся. — Возможно, их комната подойдет. Вечером я дам тебе знать.