Журнал «Вокруг Света» №07 за 1987 год
Шрифт:
...Серые стены кажутся пропитанными пороховой гарью далеких веков. Их разрушали осадной артиллерией и взрывали при отступлении, их восстанавливали, отстраивали заново, укрепляли. Не единожды эта твердыня переходила из рук в руки. Лишь Петру Первому удалось вернуть Ивангород России окончательно. Ученые считают датой становления архитектурного ансамбля крепости год 1728-й — почти такой, без особых изменений, она и простояла более двух веков.
Ивангород был разрушен вновь, когда давно уже стал исторической реликвией и архитектурным памятником. Чего не могли простить ему при отступлении фашисты — былой ли славы русского оружия, ненавистного ли имени, за которым вставал для них грозный Иван-солдат, что гнал теперь очередного ворога со своей
Теперь, проезжая мимо Ивангорода по шоссе Ленинград — Таллин, в стенах крепости не увидишь эти зияющие пустоты: реставраторы заживили раны, вернули силу древним камням. С 1963 года крепость восстанавливали эстонские специалисты, а с 1975 года — ленинградский филиал института Спецпроектреставрация.
С автором проекта восстановления Ивангорода Ирэн Александровной Хаустовой мы поднялись по склону Девичьей горы, прошли под аркой главных ворот со стороны реки и оказались на территории крепости, а точнее, музея, ибо именно таким статусом уже обладает возрождающаяся цитадель. В центре обширного двора на фоне суровых стен ярко белели только что отреставрированные церкви — в Никольской будет экспозиция мелкой пластики и выставка, посвященная реставрационным работам, в Успенской готовится выставка археологических находок. В двух амбарах поблизости разместится фондохранилище.
Но, конечно, главное в этим музее — сами крепостные стены и башни. Израненные снаружи и отреставрированные с внутренней стороны, стены предстают в строгом боевом порядке прошлых веков с их правильной геометрией ровных линий и прямых углов. Полкрепости уже можно обойти и обозреть с высоты стен. Каждый новый ракурс — открытие как фортификационных, так и архитектурных достоинств Ивангорода: каменные лестницы, арки, переходы, бойницы, зубцы стен выглядят облегченными, по-своему изящными. Продуманно использован и рельеф: крепость как бы отгранила уже созданный природой бастион — высокий холм, круто обрывающийся к реке.
— К счастью, у нас есть и довоенные фотографии, и старые чертежи, оставшиеся, кстати, еще от шведов,— рассказывает моя провожатая.— Это позволяет вести реставрацию строго научно. Мы придерживаемся твердого правила — историческая достоверность прежде всего. Поэтому все объекты будем восстанавливать только до той отметки, за которой кончается точное документальное подтверждение. Никакого домысливания за строителей прошлого быть не должно — иначе не может быть полного доверия к нашей работе. Первый этап реставрации рассчитываем завершить к 1992 году — к пятисотлетию крепости.
Спустившись с обновленной стены, мы пересекли крепостной двор, где на траве были сложены каменные блоки, деревянные бруски, и, пройдя под вросшей в землю аркой, оказались в квадрате каменных руин. Это была древнейшая часть бастиона. Именно здесь почти пять веков назад первые защитники Иван-города отражали первый натиск неприятеля: несколько дней горстка стрельцов мужественно противостояла многотысячной шведской армии...
Послышался плотницкий стук, неожиданный в этом каменном лабиринте. Задрав голову, я ничего, кроме могучего столпа Набатной башни, не увидел.
— Делают шатер башни,— пояснила Ирэн Александровна и повела меня к входу в Набатную.
Пока глаза привыкали к темноте, мы почти на ощупь поднимались по каменным ступеням узкой винтовой лестницы. Их сменили деревянные лестничные пролеты верхних ярусов. Наконец, найдя проход в лесу стропил, выбрались на узкую галерейку под строившимся шатром. Замкнутый каменный мир остался далеко внизу, легко и свободно дышалось этой высотой, свежим балтийским ветром.
По крутому конусу шатра я вскарабкался к его вершине. Трое плотников ловко орудовали на крохотном пятачке, отмеривая, пригоняя и крепя доски к балкам железными скобами, которые размашисто вгоняли в дерево обухом топора. Познакомились — Ермаков Александр Модестович, самый
Ивангород — Нарва
Александр Миловский
«Клянемся быть вместе...»
Свадебные обряды Индии отличаются четкой традиционностью — это означает, что они остались почти такими же, как и тысячелетия назад. Сразу подчеркну то существенное, чем индийский брак отличается от всех остальных. В других странах обычно юноша выбирает девушку, нередко встречается и обратная ситуация. В Индии же брак полностью зависит от решения родителей жениха. Они подыскивают подходящую невесту для своего сына и договариваются с ее родителями о будущем брачном союзе. От девушки мало что зависит: в конце концов родители могут просто приказать ей выйти замуж даже за малознакомого юношу, и она обязана повиноваться. Именно поэтому индийскую матримониальную систему называют «браком по предварительной договоренности».
Я прожил в Индии полтора года и побывал в различных штатах. Видел немало свадебных обрядов — разных и по количеству приглашенных людей, и по затраченным средствам. Здесь же мне хотелось бы рассказать не о конкретной свадьбе, а дать общую картину (разумеется, неполную) индийских обрядов, связанных со вступлением людей в брак.
В Западной Бенгалии после предварительной договоренности между родителями организуются две встречи молодых, называемые «аширвад» — «благословение»,— сначала в доме невесты, а затем в доме жениха. Молодые при этом получают подарки от родителей и родственников, а также одаривают друг друга.
В день свадьбы жениху и невесте не разрешается ничего есть вплоть до начала церемонии бракосочетания. В доме жениха девушки из числа родственниц исполняют свадебные танцы и песни. Затем совершается небольшой, но важный ритуал под названием «гайе холуд» — обряд восхваления желтого цвета, который у индийцев ассоциируется с цветом солнца и служит символом верности. Церемония «гайе холуд» очень напоминает праздник красок «холи», с той лишь разницей, что краска здесь одна — желтая. Сначала все присутствующие красят себе лбы, а потом обсыпают друг друга желтым порошком.
После «гайе холуд» отец жениха торжественным голосом перечисляет имена усопших родственников этой семьи, как бы призывая их в свидетели и сообщая духам предков, что их потомок женится. Затем все участники церемонии направляются к дому невесты, где церемония «гайе холуд» повторяется.
Собственно свадьбу играют, как правило, вечером — и обязательно в доме невесты, куда в урочный час прибывает жених в сопровождении родственников и друзей. К этому моменту уже готов маленький храм, специально построенный для совершения обряда. Он покрыт тентом, украшен по углам четырьмя пальмами и убран множеством душистых цветов, в основном желтого цвета. Жених становится на плоский камень и ждет, когда несколько человек вынесут в деревянном паланкине невесту — в богатом, обычно ярко-красном сари, со множеством украшений. Семь раз носильщики обходят вокруг жениха, а затем, .остановившись, просят молодых взглянуть друг другу в глаза. Взгляд этот называется «шубхо дришти» — самый первый взгляд.