Журнал «Вокруг Света» №08 за 1960 год
Шрифт:
— Ты понимаешь, что это значит? — кричал я.
Журавли продолжали прибывать до 3 ноября. Всего в стае оказалось 32 птицы — 23 взрослых и 9 годовалых малышей. Потом мы узнали, что один журавль, очевидно из поколения предыдущего года, сбился с пути и сел в Миссури. Это был первый журавль, увиденный в этом штате с 1913 года, и, конечно, он был принят с небывалым энтузиазмом. Таким образом, с 33 дикими журавлями и 6, находящимися в неволе, мировое население Crus americana достигло 39 особей — наибольшее число с тех пор, как мы начали вести счет 20 лет назад.
К середине ноября
Когда мы сидели вечером накануне отъезда у нашего домика, разговор зашел о долгой борьбе американских журавлей за выживание и о многих драматических эпизодах, связанных с ней. Немало времени прошло с тех пор, как Марк Кейтсби, английский естествоиспытатель и художник, сделал первый рисунок и дал первое описание этой птицы. Вскоре после прибытия Кейтсби в Каролину неизвестный индеец принес ему «целую шкурку» большого белого журавля, принадлежащего к виду, неизвестному до того науке. Прерии Иллинойса, Айовы, Миннесоты и восточной части Северной Дакоты были центром первоначальных гнездовий американских журавлей. Поселенцы, надвигавшиеся на прерии с заступами и плугами, осушали топи, в которых издавна строили гнезда американские журавли. Мало-помалу их число сокращалось. В последний раз их гнездовье было обнаружено на озере Мадди в западном Саскачеване в 1922 году. Американский журавль казался обреченным.
В 1937 году была замечена стая зимующих журавлей в районе Аранзаса. Поскольку птицы появились с детенышами, было очевидно, что где-то должны быть гнездовья.
Я впервые увидел аранзасскую стаю в апреле 1940 года. Джим Стивенсон, директор заповедника, и я наблюдали трех журавлей.
— У нас их было двадцать два этой зимой, — сказал Джим. — Семеро совсем молодых. Кому-то придется серьезно заняться журавлями в скором времени.
— Ты прав, — сказал я, — но я не завидую тому бедняге. Хлопот здесь не оберешься.
Джим кивнул.
— Не много мы о них знаем, — продолжал он. — Сколько их? Зимуют ли они где-нибудь, кроме этого побережья?
Что они едят? И прежде всего, где они гнездятся?
И вот в 1945 году мне довелось стать тем «беднягой», на которого возложили задачу изучить журавлей на зимовках и, если возможно, отыскать место их гнездовий.
Когда я начал свои розыски, местоположение журавлиных гнездовий оставалось полной загадкой. Летом 1945 года американцы и канадцы покрыли тысячи миль в северном Саскачеване и восточной Альберте на самолетах и автомашинах, но не обнаружили никаких следов журавлей.
Безуспешными были поиски в 1947 и 1948 годах. Биолог Боб Смит и я налетали 20 тысяч миль над территорией примерно в 65 тысяч квадратных миль, практически исследовав все области, лежащие к северу от уже исследованных. Но мы не видели ни одного журавлиного пера.
Только в 1952 году появился первый намек на удачу. В то лето Боб Смит увидел двух журавлей к северу от Большого Невольничьего озера.
А в 1953 году лесник Уилсон, возвращавшийся
Район, в котором были выслежены птицы, принадлежит к наиболее изолированным и малоизученным районам Канады. Национальный парк Вуд-Буффало занимает территорию в 173 тысячи квадратных миль — больше чем штаты Массачусетс, Коннектикут, Род-Айленд и Делавэр, вместе взятые. В глуши парка бродят 16 тысяч бизонов — самое большое из сохранившихся в мире стад. Область, где были найдены журавли, — сектор к северу от 60 параллели между рекой Литл-Буффало и озером Буффало — представляет собой участок неровной земли, выдолбленной и разрытой смертельной агонией ледника Киватин.
Билл Фуллер и Рэй Стюарт из Канадской лесной службы вылетели в этот район весной 1955 года. Возле реки Сасс, небольшого ручейка, впадающего в Литл-Буффало, они увидели сверху пару журавлей и между ними неровный круг из травы и камыша с дыркой посредине — это было первое гнездо американского журавля, увиденное кем-либо начиная с 1922 года.
Вскоре я был назначен руководителем наземной экспедиции. Моими спутниками были однофамильцы Рэй и Боб Стюарты.
Первая наша попытка добраться до журавлей закончилась полным провалом.
Мы отправились 23 мая на двух лодках, буксируя за собой 18-футовое каноэ. С нами было десять индейцев-носильщиков.
Экспедиция сначала сулила одни лишь радости. Мы шли через красивейшую страну — еловый лес, мхи и широкие ровные прерии, где впервые увидели стада бизонов.
Неприятности начались, как только мы вышли к устью Сасса. Каждый поворот этой проклятой речушки был засорен мусором. Завалы бревен окончательно преградили нам путь, и мы не могли расчистить их топорами. Еле-еле мы добрались назад в Форт-Смит.
5 июня мы совершили вторую попытку, на этот раз в вертолете. Судьба была снова против нас. Ориентиром для нас должна была служить большая известняковая скала. Но пилот, новичок на севере, забыл взять поправки на склонение. Он доставил нас к известняковой скале, но совсем другой.
Усталые, но непреклонные, мы были готовы к новым испытаниям. Другой вертолет высадил нас в полумиле от ближайшего гнездовья. Три других гнездовья находились тут же недалеко, на расстоянии хорошего крика.
В течение десяти восхитительных дней Рэй Стюарт и я (Боб нас покинул) исследовали топи, торфяники, заросли карликовой березы, тамариска и черной ели.
Мы нападали на следы журавлей много раз, но в густых зарослях, окружавших каждое озерцо, птицы обычно ускользали, не обнаружив себя.
Все другие дикие животные, казалось, сговорились с журавлями держать нас в одиночестве и тоже не попадались на глаза. Мы слышали вой волков в короткие северные ночи и видели следы мышей и черного медведя. Но, за исключением одной семьи обыкновенных журавлей, мы не встречали лицом к лицу никого из своих диких соседей.