Журнал «Вокруг Света» №08 за 1972 год

Вокруг Света

— Ничего не выйдет, — не выдержал Литл.

— Я понимаю, что шансов немного, но попробовать стоит.

— Да нет, сэр, я имел в виду водолазов.

— При чем здесь водолазы?

— Если взрыв произойдет в ста футах, даже в скафандрах от них останется желе, начиненное перемолотыми костями.

Капитан Даймонд усмехнулся:

— Вы можете предложить другой вариант, Литл? Нет? Не забывайте, что их никто не звал сюда. Вот пусть и пеняют сами на себя.

— Сэр, — Литл был бледен, — нужно хотя бы предупредить арабов. Ведь иначе люди погибнут.

—

Бесполезно. Они все равно не успеют пройти декомпрессию. А ждать мы не можем. Того и гляди появятся сторожевики. Чем это грозит, сами понимаете. Ведите «рыбку» футах в двух над дном. Если точно выдержим курс, она наверняка зацепит фюзеляж.

— Все готово, сэр, — вытянулся в дверях рубки Максуини...

— До цели тысяча футов, — раздался в наушниках голос Даймонда.

Литл попытался забыть о водолазах, которые где-то рядом искали на дне «мираж». Он включил сонар и начал осторожно травить буксирный трос, пока «рыбка» не оказалась в пятидесяти футах от дна. Ладони были мокрыми от пота.

— Пятьсот футов.

«Великая вещь разделение труда. Наверное, вот так же пилот дает данные бомбардиру на В-52», — подумал Литл. На валике появилась сыпь мелких обломков самолета.

— Контакт прямо по курсу, — доложил Грегори в рубку,

— Есть контакт... Двести футов.

Литл мягко опустил сонар на нужную глубину. Вот и проклятый фюзеляж. Неужели они промахнутся? Черточки на ленте с каждой секундой росли, словно живые. Теперь Литл вел «рыбку» футах в трех от дна. «Только бы не наткнуться на какой-нибудь камень», — Грегори поймал себя на том, что захвачен происходящим. Лицо залила краска стыда.

— Сто футов.

«Меньше футбольного поля. Поздно», — Литл обманывал сам себя и знал это. Достаточно легкого движения кисти, и сонар прошел бы выше цели.

— Отметка, — Грегори едва заставил себя прохрипеть это короткое слово в микрофон.

Литлу казалось, что в ушах у него грохочут два дизеля. Секунда, вторая. Взрыва не было. «Значит, все-таки промахнулись», — облегченно подумал он. В тот же миг за кормой «Наутилуса» взлетел серебристый гейзер. Послышался неожиданно тихий звук взрыва, похожий на автомобильный выхлоп. «Как я мог забыть про буксирный трос?» — Грегори овладела какая-то отрешенная пустота. Машинально он взглянул на валик самописца. Бумажная лента была чистой, как первый снег.

— Поздравляю вас, капитан Даймонд. Это была ювелирная работа, — коммандер Джентри порывисто протянул руку. Польщенный капитан пожал ее.

— Все в порядке, друзья. Поднимайтесь сюда, виски за мной, — объявил он по внутренней связи Литлу и Брикленду.

Прежде чем идти в рубку, лейтенант Брикленд успел заглянуть на камбуз и прихватить тарелку отменных пончиков, которые так мастерски делал унтер-офицер 3-го класса Мартин Чикка. В своей «собачьей конуре», уткнувшись в потные ладони, истерически рыдал за маленьким штурманским столиком лейтенант-коммандер Литл. Ведь это же он, Грегори Литл, мягкий и интеллигентный человек, безумно любящий свою Джойс и никому не желающий зла, только что своими руками убил двух человек. Видит бог, он не хотел этого...

Вздымая пенистые буруны, научно-исследовательское океанографическое судно «Наутилус» быстро уходило в открытое море.

С. Милин

Римские путешествия

Покидая Рим, великий поэт Гай Валерий Катулл писал:

Фурий ласковый и Аврелий верный,

Вы друзья Катуллу, хотя бы к Инду

Я ушел, где море бросает волны

На берег гулкий Иль в страну Гиркан и Арабов пышных,

К Сакам и Парфянам, стрелкам из лука,

Иль туда, где Нил семиустный мутью

Хляби пятнает...

Он уезжал ненадолго и недалеко, в Вифинию, нынешнюю северо-западную Турцию, и друзья, с которыми он прощался, были в действительности ревнивыми соперниками, а прекрасные строфы, перебирающие имена народов и стран, — всего лишь пародией на официальную оду. До начала нашей эры оставалось пятьдесят пять лет.

Это было время, когда в Месопотамии впервые столкнулись Рим и Парфия, открыв целую эпоху дипломатической и военной борьбы на Востоке, в которую были втянуты армянские, сирийские, даже индийские цари. Время, когда Юлий Цезарь впервые форсировал Рейн и год спустя высадился с двумя легионами на побережье Британии. Словом, такое было время, когда сочинять оды генералам и сенаторам было выгодно, а пародировать их опасно. Кто знает, может быть, вовсе не по воле богов служебная поездка в Вифинию не принесла Катуллу ни почестей, ни богатства.

Гай Валерий Катулл писал о границах, за которыми кончалась власть Рима, и областях, которые лежали за гранью реальности:

Перейду ль Альп ледяные кручи.

Где поставил знак знаменитый Цезарь,

Галльский Рейн увижу иль дальних Бриттов

Страшное море...

Море дальних бриттов было страшно могучими приливами и отливами, которые то уносили римские суда в безбрежье, то разбивали их на скалах и отмелях, внезапно поднимавшихся из пучины.

Римляне называли это море Океаном, который был страшен еще и потому, что не имел предела. Впрочем, на этот счет существовали различные мнения. Было известно (хотя и не каждым принималось на веру), что в пяти днях плавания от Британии лежит архипелаг Огигия, а если плыть дальше, то через пять тысяч стадий найдешь большой материк, протянувшийся с севера на юг. Там живут люди, которые знают о нашей земле, на восточной стороне Океана, и приезжают иногда посмотреть на этот, как они говорят, «Старый Свет».