Журнал «Вокруг Света» №11 за 1990 год

Вокруг Света

Каждый приход Валеры Карпенко в новую деревню становился там «Днем здоровья». Еще бы — в деревенской местности Непала, по статистике, на 100 ООО жителей приходится три врача! Мы начали даже опасаться, что пятисоткилограммовый запас медикаментов иссякнет. Этого, к счастью, не произошло. И причина, наверное, в том, что непальцы излечивались даже небольшими количествами антибиотиков, которые там совершенно неизвестны.

«Могила Паша»

Не самое веселое название для места, в котором предполагаешь прожить два месяца. Но выбирать не приходится: уступ древней морены (Морена — от франц. moraine -отложения, накопленные ледниками при

их движении.), приткнувшийся к юго-западному фасаду Канченджанги,— идеальное место для базового лагеря. А название пришло из далекого 1905 года, когда на склоне горы неподалеку отсюда разыгралась трагедия.

Швейцарский лейтенант Алексис Паш был участником первой альпинистской экспедиции на Канченджангу. Восходителям удалось тогда подняться до 6300 метров. На спуске поскользнулись и поехали вниз два носильщика. Они и увлекли за собой Паша, шедшего с ними в одной связке, и еще одного носильщика. Все было бы ничего, не вызови они своим падением лавину. Все четверо погибли. Друзья высекли на одном из камней имя альпиниста, и с тех пор площадка на вершине скального холма стала называться «Могилой Паша».

Обычно этот плацдарм на высоте 5500 метров использовали для штурма горы с юго-западного направления, в том числе и знаменитая экспедиция 1955 года, под руководством Чарльза Эванса, впервые добившаяся успеха. Со временем вершина холма приобрела вполне обжитой вид. Поднявшись на него, наша передовая группа увидела удобные, почти стационарные площадки под палатки, выложенные из камней, четырехугольник кухни и очаг для ритуальных молебнов. А также... огромную свалку из пакетиков из-под французских лекарств, американских батареек, консервных банок и пустых газовых баллончиков производства всех стран. Даже привычные ребята ахнули, увидев эту картину, и — делать нечего — засучили рукава и вскоре расчистили площадку.

Утилизация отходов становится все более жгучей проблемой в альпинизме. Несколько лет назад непальское правительство даже организовало специальную санитарную экспедицию на Эверест. Казалось бы, давно известно: чисто не там, где убирают, а где не сорят. Но на практике это невозможно. Не только из-за халатности, но и по причине непогоды и усталости.

Когда я поднялся в базовый лагерь, он приобрел уже вполне цивилизованный вид.

Столовая из двух сшитых вместе шатровых палаток с кухней образовали как бы центр нашего городка, вокруг которого в художественном беспорядке расставлены оранжевые «Кемпинги». Рядом с палаткой начальства дрожит на ветру растянутая веревками 10-метровая антенна. Все понятно — радиорубка будет под боком у руководителя экспедиции Эдуарда Мысловского. Здесь же и шатровая приземистая «Зима»— в ней склад.

Лагерь, ставший больше чем на неделю важным промежуточным пунктом экспедиции, опустел. Последней наверх ушла отдыхавшая после похода в базовый лагерь «группа России»: ее руководитель Евгений Виноградский из Свердловска, Сергей Богомолов из Саратова, Владимир Каратаев из Дивногорска и Александр Погорелов из Ростова-на-Дону. А вместе с ними повар Володя Воскобойников. Остались лишь Мысловский да я. Такая уж наша доля — плестись в хвосте и заставлять работать носильщиков. Грузы оставались на леднике, впереди не хватало самого необходимого, непогода то и дело путала карты.

В палатке сыро и холодно. Погрузившись в спальники, читаем, пишем дневники. Тишина такая, что, кажется, слышно, как каждая снежинка касается ткани палатки. Из небытия нас выводит официальное приглашение на ужин от сопровождавшего нас индийского офицера

связи Раджа Ганеша Рая. Наш юный друг в последнее время заметно сник. Еще в начале подъема у него начала болеть голова. А уже здесь, на высоте 4200 метров, Рай почувствовал себя совсем паршиво. К общему недомоганию добавились боли в желудке. Доктор определил гастрит и прописал строгую диету. А позади остался родной Дхаран-базар, где родители и друзья, где тепло и на базаре всегда свежие фрукты и овощи. Понятно, что, имея возможность выбирать, любой нормальный человек предпочтет лучший вариант.

Рай был нормальным человеком, в чем окончательно убедил нас, потребовав денег на дорогу и компенсацию за питание. Суммы, которую он при этом заломил, вполне хватило бы, чтобы совершить паломничество по всем буддийским святыням Непала. Но живой интерес к экспедиции у него быстро пропал, а в конфликтных ситуациях с носильщиками он старался сохранять нейтралитет — словом, помощь его перестала ощущаться. А задержки в пути грозили обернуться нехваткой продуктов к концу восхождения, поэтому Мысловский отпустил офицера связи без особых возражений.

Надо сказать, что и сирдар На Темба и его заместитель Дорджи также отнеслись к этому спокойно. Шерпы вообще невозмутимый народ. На Темба — сильный альпинист и скромный человек. В 1982 году он уже побывал на главной вершине Канченджанги с двумя итальянцами, но рассказывать об этом стеснялся. Только от его брата Анг Три, который был здесь же — среди высотных носильщиков, мы узнали, что наш сирдар тогда практически втащил на себе на вершину одного из альпинистов, чуть было не отступившего от своей мечты. В благодарность восходители пригласили На Тембу на месяц в Италию. Эта поездка, очевидно, произвела сильное впечатление на молодого непальца. Во всяком случае, о Европе он вспоминал с большой любовью и даже грустью.

Дорджи — человек совершенно другого склада. Невысокого роста, крепкий, с черными вьющимися волосами, он чувствует себя в любой сложной ситуации как рыба в воде. К этому обязывает его не совсем обычная для нас, но почетная в здешних местах профессия. Дорджи — контрабандист. И в экспедиции ходит, что называется, «для отвода глаз». Хотя и альпинист он тоже сильный. «Я был, пожалуй, единственным, кто курил на Южном седле Эвереста»,— любит прихвастнуть он при случае. Действительно, без сигареты «Як» в уголке губ, постоянно обнажающих в улыбке крепкие кривоватые зубы, его трудно увидеть.

Вряд ли кто-нибудь точно подсчитывал, но, на мой взгляд, половина товаров, продаваемых в Непале,— контрабандные. Дорджи, например, гоняет своих яков в Тибет за кедами, коврами, термосами, солью. А сам везет туда рис, ткани, ширпотреб индийского производства. И неплохо на этом зарабатывает. Его профессия и хобби тесно связаны между собой. Ведь перевалы через Главный Гималайский хребет, которыми пользуются контрабандисты, лежат на высоте более 5 тысяч метров.

Итак, на следующий день Рай ушел вниз, прихватив с собой палатку и еду. А мы с Мысловским и На Тембой отправились наверх, оставив в лагере Дорджи. Идти по тропе теперь гораздо легче — акклиматизация закончилась. Дорогу мне неожиданно пересекает ласка. Сделав несколько элегантных прыжков, любопытный зверек встает на задние лапки и, вытянув узкую мордочку, изучающе смотрит: что там за странное навьюченное существо с палками в руках движется по его владениям?..