Журнал "Вокруг Света" №12 за 1997 год

Журнал Вокруг Света

Но оказалось, что изготовить сидр в наших дачных условиях не так-то просто. Во-первых, требуются довольно громоздкие машины, а во-вторых — бретонский климат. Яблоки для сидра собирают в сентябре-октябре (в зависимости от погоды) и складывают в саду большой кучей, что уже трудно представить на наших шести сотках, покрытых многочисленными грядками. Яблоки лежат аж до декабря, постепенно подмокают, подгнивают — доходят до нужной кондиции. Следующий этап — яблоки погружают в специальную машину, которая рубит подкисшие плоды на кусочки. Потом их кладут под пресс, накрывают соломой и выжимают сок, иногда добавляют в яблочную кашицу немного воды и выжимают еще раз. Сок разливают по

бочкам или бутылкам, и через месяц сидр готов. Раньше такие «сидрогонные аппараты» приводили в движение сами фермеры, но прогресс облегчил их участь, и теперь подобные устройства работают на бензине или электричестве. Тонкие ценители говорят, что это немного вредит вкусу сидра.

Кемпер: бретонцы и туристы

Я впервые приехала в Бретань в качестве праздношатающейся туристки. До этого два года училась в местном университете, на летние каникулы уезжала домой и видела только будничную сторону жизни бретонцев. «Жалко, что ты не остаешься на лето, — говорили мне, — летом у нас обычно в каждом городе что ни день — то какой-нибудь праздник». Действительно, в июле-августе даже в самом незначительном городке обязательно затевается какое-нибудь костюмированное празднество. А в городе Динане в последние выходные августа устраивается грандиозное представление «Средневековье» — турниры, ярмарка и прочие увеселения. Делается это, разумеется, для того, чтобы привлечь туристов. Ведь Бретань уже давно перестала жить за счет сельского хозяйства — мелкие фермеры разоряются, средние едва сводят концы с концами. Вот и приходится бывшим крестьянам идти на все возможные ухищрения, чтобы привлечь туристов и доставить им максимум удовольствия за вполне разумную плату. В этом мы убедились, когда отправились в Нижнюю Бретань в гости к семейству Коттен.

В первый же день успели осмотреть город Кемпер, столицу Корнуайской области. Все улочки Кемпера были буквально запружены туристами. Увлекаемые потоком людей, одетых, как водится, в майки и шорты, мы вышли по узкой средневековой улочке на рыночную площадь.

На площади стоял самый настоящий старинный шарабан, в который была запряжена мохноногая лошадка местной породы — бретонский тяжеловоз. Удивил меня хозяин шарабана — пожилой бретонец в национальном костюме. Боже мой! За два года пребывания в Бретани мне только один раз довелось увидеть женщин в крестьянских костюмах — в Бигуденской области, где до сих пор некоторые старушки носят чепчики. Но здесь, в Кемпере... Старичок у шарабана был одет с иголочки: синий жилет с вышивкой, белая рубашка, шляпа с бархатными ленточками. При этом он вовсе не выглядел ряженым — обыкновенная рабочая одежда. Ведь стоял он тут на площади не просто так, а предлагал желающим осмотреть окрестности города с высоты старинной повозки. Времени на прогулку у нас не было, но мне очень хотелось сфотографировать колоритного дедушку. Просто так просить — а вдруг не согласится? И я решила поговорить с ним по-бретонски.

— А вы сами-то откуда? — спросил пораженный извозчик.

Узнав, он недоверчиво оглядел меня и спросил:

— А как же вы там по-бретонски говорить научились?

Не знаю уж, был ли принят на веру мой ответ, но сфотографироваться со мной дедушка согласился. Возможно, он до конца поверит мне только тогда, когда я пришлю ему из Москвы фотографии.

Зимой в окрестностях Кемпера не встретишь и бродячей собаки. Летом же каждый, даже самый маленький поселок принимает туристов. Местные жители сдают им комнаты — хорошая прибавка к пенсии или не ахти каким фермерским доходам. Когда мы зашли к сестре госпожи Коттен, она кивнула на дверь одной из комнат и торжественно заявила: «У меня туристы». Оказалось, что она сдает комнату итальянцам. Некоторые владельцы просторных домов в деревне попросту сдают все комнаты отдыхающим, а сами становятся на время горничными, швейцарами и администраторами своих гостиниц. А один бывший фермер взял да и переделал свой трактор в маленький симпатичный паровозик, прицепил к нему вагончики и стал катать уставших от ходьбы детей и взрослых по улицам местного райцентра.

Первые туристы приезжали в Бретань еще в прошлом веке, однако настоящий туристический бум начался сравнительно недавно. Поначалу жители

деревень и приморских городков относились к ним с некоторым недоверием. А больше всего крестьянам и рыбакам не нравилось, когда туристы начинали их фотографировать. И дело не в каких-то местных суевериях. Просто одно дело надеть праздничную одежду и поехать в город к фотографу, посмотреть в объектив, сделать серьезное лицо... А тут снимают исподтишка да еще в самый неподходящий момент — когда в огороде работаешь или, скажем, сеть чинишь. Так вот и дошли до наших дней любопытные фотографии и открытки, на которых запечатлена сельская жизнь без всяких прикрас.

Теперь к туристам относятся совсем по-иному — ведь без них Бретань снова стала бы бедной провинцией. Однако по-прежнему не до конца их понимают. Помню, еще давно Валери рассказывала мне о тех, кто снимает дома в бретонской глубинке:

— Ну до чего дошли эти парижане! Извращенцы какие-то! Представь себе: приезжают в деревню, абсолютно Богом забытую, селятся в деревенском доме, на ферме где-нибудь, едят какую-нибудь деревенскую кашу и при этом еще и радуются!

Действительно, прожив почти всю жизнь в Бретани, трудно представить, как люди могут получать удовольствие от таких, казалось бы, само собой разумеющихся явлений, как тишина, чистый воздух, солоноватый ветер... Впрочем, если бы Валери посчастливилось поработать в Париже хотя бы месяцок-другой в каком-нибудь офисе при температуре воздуха плюс тридцать (пусть даже там будет кондиционер, на улице от жары и пыли все равно никуда не деться), послушать, как шумят под окном машины и мотоциклы, потолкаться в толпе взмыленных и до смерти усталых за день людей, — она бы поняла этих «диких» парижан.

Туристов в Бретани привлекает не только радушие местного населения, но и живописный пейзаж. Бретань маленькая, местные жители заботятся о природе как о собственном садике.

Однажды супруги Марти решили показать нам живописнейший гранитный мыс, с которого в ясный день можно видеть острова, принадлежащие Англии. Дорожки на мысе были огорожены столбиками и веревочками, совсем как в музее-квартире какой-нибудь знаменитости.

— Это чтобы туристы не вытаптывали растения, — пояснила мадам Марти. — Не заботься мы о природе, от нее ничего бы не осталось, как на Лазурном берегу. Хотя, по правде сказать, там туристов гораздо больше и оберегать природу от них сложнее. Говорят иногда: «И слава Богу, что в Бретани такой климат, а то туристы бы от нее камня на камне не оставили».

Понятно, почему даже в Бретани отношение к туристам не всегда восторженное. Некоторых они начинают раздражать. Многие рады сами уехать в отпуск, чтобы только их не видеть. Как-то раз нас самих приняли за бретонцев, бежавших от нашествия отдыхающих. Уже перед самым нашим отъездом в одном из парижских магазинов продавец, завертывая покупку, из вежливости завязал разговор:

— Вы никак в отпуск в Париж приехали...

Я кивнула:

— Да вот тут, собственно, проездом... — Издалека? — поинтересовался

продавец.

— Из Бретани.

— А-а, понятно. Конечно, не мудрено, ведь у вас там сейчас столько туристов!

Праздник урожая в Сант-Эварзеке

— Что бы такое показать гостям? — задумалась мадам Коттен. — Как вы смотрите на то, чтобы поехать завтра на праздник урожая? Это недалеко, в Сант-Эварзеке. Там будет целое шествие, потом танцы, девушки в чепчиках...

— А еще, — продолжала мадам Коттен, — будет месса на бретонском.

Вопрос о том, пойдем мы на этот праздник или не пойдем, отпал сам собой.

— А часто у вас бывают мессы на бретонском? — поинтересовалась я.

— Раз в год, — отвечала мадам Коттен. — И вообще, это придумали недавно для туристов.

Честно говоря, я немного опешила. Во-первых, почему «придумали недавно»? Конечно, до того, как служба в церкви стала проводиться на французском, священник использовал латынь. Но проповеди, насколько я знаю, читались по-бретонски, ведь иначе никто бы ничего не понял! Во-вторых, при чем тут туристы? Что-то не верится мне, что все туристы приезжающие сюда на неделю-другую, успели выучить язык, на котором говорят далеко не все местные жители. Да не покажется это нескромным, но такие туристы, как я, — скорее исключение. Так в чем же дело?