Журнал «Вокруг Света» №4 за 1997 год
Шрифт:
Он взвалил волка себе на плечи, нимало не заботясь о том, что испачкается кровью, пошел, согбенный тяжестью, через лес. Мир вокруг плыл. Флокена шатало из стороны в сторону; он потерял счет времени и ничего не замечал вокруг. Сейчас он был отличным объектом для нападения, но ему повезло – никто из волчьего
Что-то помогло ему, не дало сбиться с пути, вывело к людям. Постовые заметили его у заградительной линии, забегали, засуетились, вызвали Вожака-Волкодава. Тот вышел ему навстречу. И тогда Флокен остановился, швырнул Одноглазого Волка в пыль к ногам Вожака, успев сказать: «Я убил его, господин учитель...», и сам упал лицом вниз.
Силы оставили его. Пять дней Флокен провел в бреду. Он метался на кровати, кричал, его била дрожь. В те немногие минуты, когда он успокаивался, Лия вливала ему в рот с ложки горячий мясной бульон.
Все пять дней его мучил однообразно повторяющийся кошмар. Люди и волки, волки и люди перемешались в этом его кошмаре, не оставив места ничему другому. Это была пестрая смесь из обрывков образов и воспоминаний. Он видел старого волка, сидящего на дне ямы, но все плыло, очертания смазывались, и на месте волка он видел старого человека с умным, но усталым взглядом чуть прищуренных глаз – он видел своего отца. Он видел волчью стаю, рыщущую при лунном свете среди развалин, а вел ее за собой Одноглазый Волк. И не волк это был совсем, Флокен не узнавал в нем волка, а был это Вожак-Волкодав, и он яростно перегрызал горло кричащему беспомощно младенцу и надвигался на Флокена, оскалив окровавленную пасть. А за ним надвигалась стая. Они рычали, на загривках дыбилась шерсть; их было много, и в каждом из них Флокен признавал знакомых охотников. Среди них находилась и
Ровным, спокойным сном он заснул только на пятый день, а утром шестого открыл глаза. Кошмар ушел, забылся, оставив только неясную боль в груди. Над кроватью сидела Лия, растрепанная, опухшая от бессонницы. Она заметила, что он открыл глаза, вскочила и куда-то вышла. Через несколько минут в комнате появился Вожак-Волкодав в сопровождении телохранителей. Он излучал участие. Вперед выступил Левая Лапа.
– Охотник Флокен, – сказал он. – Ты совершил великий подвиг. Ты убил Одноглазого Волка. Это отводит от тебя подозрения. Но борьба продолжается. Зло пошатнулось, но не отступило. Ты займешь новое место в этой борьбе. С сего момента ты, охотник Флокен, удостаиваешься чести стать Правой Лапой Вожака-Волкодава. Мы все ждем твоего скорейшего выздоровления. Мы ждем тебя, Флокен.
Левая Лапа отошел в сторону, Вожак-Волкодав с добродушной улыбкой наклонился над Флокеном, коснулся пальцами его лба, но тотчас отдернул руку и исчез из поля зрения. Они ушли.
Еще через два дня Флокен встал наконец с постели и сделал с помощью Лии несколько шагов по комнате. Потом сел на кровать и притянул Лию к себе. Она недоверчиво улыбнулась ему.
– Измучилась со мной? – спросил он, глядя ей в глаза.
– Да, – прошептала она. Глаза у нее заблестели.
«Что же ты делаешь, Флокен?» – успел подумать он, перед тем как поцеловать ее в губы.
Антон Первушин
Рисунок Ю.Николаева.