Журнал «Вокруг Света» №8 за 2003 год
Шрифт:
Сигара удивленно поворачивается в нашу сторону.
– А можно еще?
– Можно… Это? Хорошо, хорошо, я налью другое – попробуете.
Через пару минут в подвал вошло несколько человек. Мужчины от 40 до 60. «Бонжур!» «Бонжур…» Садятся напротив и незаметно смотрят на нас. Молчание. Надо объясняться.
– Мы журналисты, из Москвы. Хотим написать про Корсику.
– Что написать?
Сигара смотрит на нас дулом корсиканского ружья.
– Только хорошее, настоящее, не туристическое… – поспешно повторил я для верности дважды. Хозяин явно изучает нас.
– Попробуйте
– Скажите, а что главное на Корсике? Нам говорили: полифония, семья… И кто такие корсиканцы?
– Полифония – главное? Это важно, но это чушь! – изрек один из пришедших.
– Семья? Ну да, семья это, конечно, главное, но… – сказал другой.
Хозяин подошел ко мне близко, протянул руку и произнес:
– Мы дали миру свободу. Наполеон Бонапарт, корсиканец, объединил Евро…
Но договорить не успел. Человек в белой рубашке, сидевший за соседней бочкой, вскочил и прокричал на смеси французского и итальянского:
– Да корсиканцы – это итальянцы!
…То, что произошло дальше, навсегда останется в нашей памяти. Это был хоровод, вихрь, это был фильм и радиопостановка, это была энергия целого острова, выплеснутая в жесты и слова. Мы стали невольными свидетелями вечного спора. Дело в том, что человек в белой рубашке, которого звали Джованни, оказался с Сардинии, соседнего с Корсикой острова. Он – настоящий итальянец. Хозяин же подвала, Ману, – настоящий корсиканец. После этого крика возникла тяжелая пауза.
– Нет! – прозвучало сразу несколько голосов. – Мы корсиканцы!
– Наполеон Буонапарте, он кто? Итальянец! Какой у вас язык? Итальянский! Какая у вас культура? Итальянская! Вы – итальянцы! – Все свои слова Джованни сопроводил поясняющими жестами.
Возмущению Ману и других представителей «корсиканской партии» (в подвале их насчитывалось четверо) не было предела. Сигара Хозяина казалась уже не дулом корсиканского ружья, а жерлом огромной пушки. И направлена эта пушка была в сторону Сардинии…
– Наполеон – корсиканец! Корсиканский язык – это романский язык, который развивался напрямую из латыни! Вы знаете, что такое латынь? – Мы успели кивнуть. Ману был очень убедителен.
– Буонапарте – это итальянская фамилия! – настаивал Джованни.
– Итальянская? – этот вопрос был обращен уже к нам.
– Да. – сказал я. – Итальянская…
Сигара Хозяина превратилась в вулкан. Он подошел очень близко.
– Наполеон – корсиканец! Величайший из корсиканцев – Паскаль Паоли! Но Наполеон тоже великий корсиканец. Мы, корсиканцы, первые объединили Европу, мы, корсиканцы, первые дали миру конституцию и свободу. Мы объединили Италию. А эти сарды… – в сторону Джованни пыхнул огонь. Но Джованни было все равно. Он был снова на сцене – с одним словом «Буонапарте» и со своим итальянским языком.
Ману подошел к нам и прорычал:
– Не слушайте этого человека! Все – бесплатно, если только напишете, как я сказал, то есть – правду!
К этому времени мы уже потеряли счет выпитым бокалам. Смутно припоминаем, что пили мы за дружбу между Россией, Корсикой и, кажется, Сардинией…
Вдруг
– Профессор! Профессор!
На сцену выпустили «тяжелую артиллерию». Из-за стола (то есть бочки) встал человек в костюме – профессор университета Корте, первого и единственного университета, основанного Паскалем Паоли. Профессор развел руки в стороны и… научно подтвердил правоту Ману. Сигара разразилась победным фейерверком. И хотя Джованни не думал сдаваться, корсиканцы уже победили…
– Свобода! У нас нет свободы… Да и кто сейчас полностью свободен? Сейчас все от кого-то зависят, что же тогда и говорить о независимости…
– И все-таки у вас мало своего. У вас много итальянского, хотя кое-чего итальянского у вас нет. Например, граппы такой, как у нас. Эй! – Джованни обратился к своему товарищу, который все время сидел молча и внимательно слушал, составляя молчаливую «итальянскую партию» – Пойдем нальем русским настоящей граппы!
Почти в два часа ночи на выходе из подвала Ману обнял Джованни и сказал:
– До завтра!
Поскольку еще 10 минут назад мы были абсолютно уверены, что они зарежут друг друга, в наших глазах читалось удивление. Заметив это, Джованни сказал, показывая на Ману:
– Это брат моего брата. Мой лучший друг.
– Приходи завтра, – буркнул в ответ на это Ману.
…Для нас же эта встреча в подвале стала главным событием на Корсике. Винный погреб, как вы помните, вообще ключевое место для Корсики – именно там началась кровавая война за недостижимую (и, похоже, ненужную) независимость и именно там мы увидели битву непримиримых характеров, которая закончилась братским объятием.
Вся история Корсики связана с семьей и внутрисемейными отношениями. Кланы издавна поддерживали вендетту. Семейственность доминировала и, похоже, продолжает доминировать в политике и сегодня. Мы зашли в гости к одной корсиканской семье в деревне Тавера, что в получасе ходьбы по дороге из Аяччо в Корте. Глава семьи Жак Лоран в этот момент был на совещании Ассоциации сельхозработников, но его вскоре ждали домой. Лоран занимается сбором меда и изготовлением каштановой муки. В течение столетий эти занятия были на Корсике традиционными. Семья Полверелли отсчитывает свою историю с XVI века. Надпись на родовом доме – «1525 год».
Глава семьи хранит генеалогическое древо, это вообще распространено на Корсике. Кроме того, они собрали историю деревни Тавера (ксерокопии документов из архивов), а также большое количество старинных фотографий. «Что главное в жизни корсиканца? – переспросила Желианна, жена Жана, гостеприимно принимавшая нас в ожидании мужа. – Это безусловно политика!» Мы, конечно, подумали, что она имеет в виду все ту же проблему независимости и отношения с Францией. Но оказалось, что главное политическое событие – это выборы мэра деревни Тавера, в которой всего 200 жителей.