Журнал «Юность» №01/2021

Литературно-художественный журнал

И скучно, и грустно

И скучно, и грустно, и некому руку подать —то наци, то фрики, то готы.И страшно, и пусто, и некому почку продатьв голодные годы.Любить, но кого же? От прошлого нет и следа.И всякое чувство ничтожно.И радости больше гораздо приносит еда,хоть есть уже тошно.За нежное трогать красивых друзей и подругпротивно и жутко…Смешно, а посмотришь с холодным вниманьем вокруг —так это не шутка.

Воздушный шар

(Страшная баллада)

В болезни тяжелой и душной,я вижу во тьме городской,как шарик взлетает воздушный,отпущенный детской рукой,за ним, пародийным уродом,из

темного ужаса родом,пузырь выплывает свиной —наполненный не кислородом,а комплексной нашей виной.Взлетает над спальным кварталом,не гелием полон внутри,а речью – горячим металлом —с ночными звонками в ноль три.Летит над березовой Русью,где грустно поют соловьи,и весь раздувается грустью,неверием в силы свои.С вопросом «Зачем мне родиться?»минует Кидекшу и Плёс,и плещется в нем не водица —а озерце крови и слез.Летит траекторией длинной,смородиной над и малиной,над всей огородной долиной,подсвеченный солнца лучом,летит вдоль дороги старинной,над русской землею былинной —туда, где веселые детииграют с футбольным мячом.И вниз опускается плавнов финале большого пути,и в рамках коварного плананельзя уже мимо пройти —в игру интересную влитьсязовет на зеленом лугу,меняются детские лица,а как – я понять не могу…Додумать бы им по сюжетусвиные глаза, пятаки,убийцу и новую жертву,топор или руки-крюки…

Садовый гном

Он был игрушечный, громоздкий, как рояль,резиновый и безбородый.Он не был ни стозевен, ни лаяй,не выделялся краской и породой.И братцы сводные, чье имя – баловство,миниатюрные фарфоровые гномы,определяли странное родствокак шок и отклонение от нормы.Виною были разные отцы.О, made in Россия and Европа…Убийственные зрели огурцы,и в зарослях зловещего укропастоял он – в подмосковной тишине,в камзоле, от рассвета до заката —он, купленный на память обо мне,с бесплатною доставкой из-за МКАДа.Я сам, такой же лишний и большой,в камзольчике и в шапочке с тесьмою,стоял бы и охотно, и с душой,между тобой – и тьмою.Но между мной – и близкими людьмитеперь уже лежит такая бездна,что даже гномом, пес меня возьми,на даче появляться бесполезно.Там родственников кучные рядыежевечерне сходятся в беседке,там облачные тучные грядыоперились, как белые наседки.Высоковольтных линий передачнатянуты опасные качели,и призраки под кровлей этих дачживут себе, еще не улетели.Вся эта космогония проста,на кухне уже точатся ножи иотрезаны знакомые места —и мы теперь чужие.К тебе приплыл жених с материка,остался, обустроился, обжился.А я стою – печаль моя крепка.И краски слой сурово обнажился.

Январь 2021

Рисуя маленького крестоносца

Ручка, ножка, огуречик.Плащик, крестик, щитик, мечик.Здравствуй, гордый человек,ты ведешь неравный бой.Ты измучен, изувечен.Но ведь скоро будешь вечен.Жди, когда наступит вечер,а пока что Бог с тобой.

Андрей Никоноров

Родился в 2003 году в городе Жуковский. Победитель конкурса «Класс» студент МГИМО.

Андрей Никоноров пишет стихи, прозу и песни. Это умный, хитрый, скрытный, талантливый, дружелюбный, стремительно развивающийся человек семнадцати лет от роду. Его любимый писатель – Леонид Андреев. Он хорошо играет на гитаре. Он один из тех, кто к окончанию школы уже прочел, продумал и понял очень

многое, но совершенно неизвестно, чего от него ждать. Ясно одно – он будет делать только то, что хочет, а вот чего он захочет – я предсказать не берусь. Несомненно только, что он добьется своего, но описать это свое я тоже не рискую. Привлекательно в нем то, что он не любуется собой и не жалеет себя – это редкость и для его возраста, и для его поколения. И еще у него есть дар предчувствия, так что читайте внимательно.

Дмитрий Быков

Ночь перед

Написано за карантин

I.

Резкий тост с холодной головой!Голос, крики, ледяной прибой,Речка разрезает слободу,Я, качаясь, скоро упаду.Воздух спертый, душно и темно,Неба режет черное сукноРыболовный месяца крючок,Я иду, качаясь, в кабачок.Пусто, странно, горько, тяжело.На штанах разлитое вино.Кинул в землю втянутый бычок —Позади заплывший кабачок.

II.

В жизни больше нечего терять,Медный крест на ледяной груди.Пара стопок водки, и опятьПара темных улиц позади.В жизни больше нечего ловить —В лужи больше незачем нырять.Попрошу на лавочке налить,Пара темных улиц, – и опятьВ горле ком, да мутно на глазах.В небе ледяной овал Луны.Звезды, как хрустальная слеза.Улицы уперлись во дворы.Я вздохну, но глаз не отведу.Рядом – ни одной души, и тишь.Я домой сегодня не приду,Там, где ты, уже, возможно, спишь.Окна не горят уже давно.Катится за горизонт Луна.Я смотрю нелепое кино:Наливаю, пью – до дна.В жизни больше нечего терять,Медный крест на ледяной груди,Что-то мне мерещится опятьВ темной ночи улиц впереди…

III.

Сыпятся с неба глыбы.Кожа хрупка, как лед.Волосы встали дыбом.Кто-то во тьме бредет.Лают собаки, воют.Ночь холодна, темна.Звезды ковром укроютСтрашные времена.Это все глупость, право.Щуря затекший глаз,Годы спустя, одичалоВечность глядит на нас.Бьют сапоги под ритм.Их не сломать стези.Втаптывают сердитоВ грязь у дорог – стихи,В мутные лужи – слово,В мусор оврагов – глас,И только тьма одинокоС неба глядит на нас.

IV.

Фонари – отпечатки Луны.Эту схожесть давно заприметил.Оттого, видно, ярко так светятИз обжитой своей конуры.Их в деревне нашей так много,Что иные из них не видны нам.Ибо вылезут из тишиныИ во тьме стоят одиноко.А Луна в неба черный гудронОбмакнет кисть цветком ванили.Как же в древности люди жилиБез столба с фонарем под окном?

V.

He свистят надо мною ни пули, ни птицы.Я сижу не в окопе, а над белым листом.Не успеет в лесу ко мне Савва явиться —Раздеру себя сам. Да и дело с концом.В моем городе снег круглый год – с Первомаем!Он ложится на землю, как заспанный пес.Я иду в ночь, к фонарным столбам прилипая,И несу тебе то, что когда-то унес.Я верну тебе то, что случайно отнято.Я верну тебе то, что забыла ты вскользь.Я такой же, как раньше: нечайно помятыйИ гляжу, будто пьяный: с улыбкой и вкось.Холод мая умаял. Завывал ночью ветер.Пара острых движений фитилька и клинка:Задыхаются птицы, у ручья что-то бредя,И не дрогнет моя, как и прежде, рука.Это было давно. Капли с крана да эхо.Это все, что останется нынче со мной:Пара ломаных строк до скончания века,Карандаш и блокнот, бездна и перегной.