Журнал «Юность» №09/2024
Шрифт:
Интересно, что бы она мне сказала, если бы мы встретились в реальности.
Мужчина лежит на кровати. В дверь звонят. Мужчина продолжает лежать. В дверь продолжают звонить. Мужчина встает и подходит к двери. Мужчина задает вопрос: «Кто там?» Ему что-то невнятно отвечают. Мужчина открывает дверь и видит другого мужчину, в костюме. Да, даже здесь люди носят костюмы не потому, что они им нравятся, а потому, что зачем-то надо носить костюм.
Происходит диалог, в ходе которого первого мужчину просят съехать. Он слишком
Только вдуматься – двадцать четыре фильма. Да, большинство – документалки. Да – есть проходные. Да – проходных большинство, но все же? Это большая жизнь. Бестолковая, но большая.
И если так подумать – зачем жалеть себя? Обычный кризис обычного человека. Да, я обычный человек. И что я могу? Дожить остаток дней здесь и сбежать. Пожить обычным неизвестным человеком. Сделать что-нибудь глупое; впрочем, я уже это делаю. Оставить что-то на память? Сценарий прожитых тут дней? Но как описать внутреннюю жизнь человека? Никак.
Мужчина катается по полу квартиры. Он разбегается и скользит по паркету. Ему очень, очень весело. Везде открыты окна, и кажется, что зелень деревьев врывается в квартиру. Продолжает шелестеть ветер, все так же ухают голуби. Мужчина катается по полу и смеется. Он не стал запрашивать никакие документы, он вообще решил не делать ничего из того, что должен. Он просто катается по полу и смеется, а за окном – начало весны.
Мужчина катается по полу во второй комнате, где стоит мольберт и краски. Кстати, на мольберте – свежевыкрашенный холст, на нем, кажется, все оттенки красок, которые мужчина сумел отыскать в квартире.
Все, я улетаю. Если бы можно было оставить здесь мое желание жить, наполнить им комнату, страну, планету. Ничего нет важнее жизни. Какой бы она ни была.
Правоохранительные органы приехали довольно быстро и так же быстро открыли квартиру. В квартире было по-прежнему пусто и тихо, на кровати лежала кошка, на подоконниках стояли цветы, лежали тетрадки, валялись кисточки и холсты. В принципе, все было почти так же – только исписанных тетрадок стало больше.
Андрей Малахов
Родился в 1967 году в Нижнем Тагиле Свердловской области. Окончил Свердловский архитектурный институт, Российскую школу частного права.
Работал в разных регионах России в области управления. Сейчас живет в Москве.
Опубликовал рассказы в журнале «Пашня»: «Один день из жизни Саши П.» (2020), «Трофей» (2022), «Документ» (2024).
День, в который он родился
Было зябко, даже холодно.
Время. Я вспоминаю детство. Высокого голубоглазого мальчугана в кроличьей шапке и клетчатом пальто. Из обычной подмосковной семьи, жившей в соседнем подъезде нашего двухэтажного дома. Городок, вытянувшийся вдоль железной дороги, с сортировочной станцией, мимо которого часто гремели грузовые составы и проносились скорые поезда. Люди мчались в этих поездах в большие светлые города с высотными домами и с такой же быстрой, как эти поезда, незнакомой жизнью. Скорые поезда летели мимо и никогда не останавливались.
Мы познакомились с ним на заводском стадионе «Локомотив». Середина семидесятых, воскресный июньский день, полный стадион, необыкновенная атмосфера праздника. Взрослые в спортивных костюмах, майках, трусах с полосками на боках. Прекрасная погода, много солнца и улыбок. Вокруг разноцветные транспаранты, громко звучит музыка, гремит мегафон, рассказывает о происходящем. Мне почти шесть лет. Рядом высокий лысый человек в спортивном синем костюме с черной бородой и волосатыми загорелыми руками. Густые, почти сросшиеся брови, большой горбатый нос. Страшный. Глаза его тоже огромные, навыкате, но смеются. Глаза совсем нестрашные. Красная повязка на закатанном рукаве и такой же красный флажок в поднятой руке. На груди на шнурке судейский свисток.
Мама и папа рядом. Мама улыбается, нагибается ко мне, обнимает, целует в щеку и шепчет, что мне не надо волноваться и что все будет хорошо. От нее вкусно пахнет ее любимыми духами «Красная Москва». Эти духи мы подарили ей с папой на Восьмое марта. Папа аккуратно отодвигает маму, садится на корточки, смотрит мне прямо в глаза. Я стараюсь не отводить глаз и часто моргаю.
– Кирилл, ты меня слышишь, сынок? Не волнуйся. Главное – не оглядывайся. Запомни. Жми, крути педали что есть силы. Смотри только вперед. Гонишь до конца поля, туда, где ворота.
– Папа! – возмущаюсь я по-взрослому. – Я же не маленький.
– Извини. В общем, гони. Если никого впереди не увидишь, значит, ты чемпион. Все просто. А то, что сзади, – не интересно. Ты понял?
– Да, папа, – на автомате отвечаю я.
В голове все шумит. Мы стоим в центре рыжезеленого сильно вытоптанного футбольного поля. Прямо на окрашенной чем-то белым центральной линии. Справа и слева от меня такие же мальчики с велосипедами. Из-за шума и волнения я не могу сосредоточиться, почему-то думаю про страшного, хотя уже и не совсем страшного волосатого лысого великана.