Жуткие истории

Ситников Юрий

– Что случилось, Марин?

– Это она, – выкрикнула девочка.

– Кто?

– Варька!

– Говори яснее, мы тебя не понимаем?

– Пятно появляется только на тех фотографиях, где есть Варя. Если Вари нет на фотографии, нет и пятна. Можете сами убедиться.

Лена с Динарой примкнули к ноутбуку. Вскоре обе покрылись испариной.

– Офигеть! Точно, пятно всегда сопровождает Варьку.

– И что это может означать?

– Понятия не имею.

Девочки решили сходить к Варе утром, провести, как выразилась Марина, контрольный

эксперимент.

В деревню они пришли в десять утра. Остановили первого попавшегося старика, спросив, как найти дом Вари.

– Это какой такой Вари? – переспросил бородатый дед.

– Вари Манихиной.

Старик шарахнулся от девчонок, как от прокаженных. Да к тому же креститься начал.

– Ну и шуточки у вас, – бормотал он. – Заняться, что ли, больше нечем?

– Мы не шутим, нам нужна Варя.

Дед махнул рукой, поспешно поковыляв к калитке. Пришлось обратиться за помощью к полной бабке в сиреневой косынке. Та не стала шарахаться и креститься, не стала орать и махать руками. Немного помолчав, она тихо произнесла:

– Девочки, Варя Манихина умерла сорок пять лет назад. Она утонула в речке.

Вернувшись домой, Маринка подбежала к ноутбуку, открыла папку с фотографиями, вскрикнув от неожиданности. Варвара исчезла со всех фотографий, и только в левом верхнем углу осталось бесформенное белое пятно…

Квартира № 85

Полтора года назад в квартиру 85, что располагалась на первом этаже блочной многоэтажки, въехала одинокая пенсионерка Яна Игоревна. Женщина хмурая, молчаливая и, как шептались некоторые бабки, немного безумная. С соседями Яна Игоревна отношений не поддерживала, посторонних в квартиру никогда не пускала.

И так бы, наверное, и жила Яна Игоревна тихо-мирно, если бы Никитка Петров не стал слышать доносившиеся по ночам из восемьдесят пятой квартиры звуки. Они походили на звериный рык. Первые месяцы ночное рычание особо не досаждало мальчишке, но с каждой неделей ситуация усугублялась. Рычали долго, иногда были слышны повизгивания, топот Яны Игоревны, и вроде бы в квартире завывала собака. Плюс ко всему, пенсионерка начала ежедневно покупать в магазине суповые наборы, мясо на косточке и куриные окорочка. Она доверху набивала сумки, с трудом таща их до дома. Яна Игоревна сильно похудела, постарела, стала похожа на призрак.

Никитка, Юлька и Лёха, не сомневаясь, что за дверью восемьдесят пятой квартиры скрывается тайна, решили во всём разобраться. Ребята поставили себе цель: узнать, кто издаёт непонятные звуки по ночам, для кого Яна Игоревна таскает сумки с едой, и наконец, почему, когда с ней здороваются на улице, она шарахается от людей как ошпаренная.

Больше недели Никитка с друзьями, прильнув к двери Яны Игоревны, когда та уходила в магазин, пытались понять, что происходит в квартире, и кто в отсутствие хозяйки громко чавкает и визжит.

– Может, свинья? – неуверенно предположила Юлька.

– Ну да, по-твоему, она

для свиньи мясо и кости покупает? – усмехнулся Лёха. – Нет, там кто-то похлеще свиньи.

– Не крокодил же, – хохотнула Юля.

– Выясним, – деловито проговорил Никитка.

Сегодня ребята снова приблизились к двери на первом этаже. Лёха только успел припасть ухом к чёрной обивке, как произошло непредвиденное. Дверь резко распахнулась. На пороге стояла Яна Игоревна. Лёха не удержался на ногах и упал прямо в прихожую. Никитка с Юлькой дали дёру.

За домом они остановились отдышаться, ожидая появления Лёхи. Но тот не торопился. Прождав друга четверть часа, ребята вернулись в подъезд. Кругом царила тишина.

А Лёха пропал. Вечером он не вернулся домой, родители забили тревогу, на уши поставили всех, включая полицию. Никитка с Юлькой никому не сказали про восемьдесят пятую квартиру: они попросту не связывали исчезновение Лёхи с дневным происшествием. Обоим казалось, что друг всё-таки выбежал из подъезда следом за ними, но по непонятным причинам убежал в другую сторону. Убежал безвозвратно.

Прошла неделя, вторая – Лёху не нашли.

…Как-то утром Никитка встретил у подъезда Яну Игоревну. Она плакала, по серому лицу катились слезы, губы дрожали. Вопреки ожиданиям, Яна Игоревна первой заговорила с Никиткой:

– Это твой друг пропал две недели назад? – спросила она дрогнувшим голосом.

– Ага, – кивнул Никита. – Лёха.

– Сочувствую. А у меня деньги кончились… Не на что купить продукты, – ни с того ни с сего сказала Яна Игоревна. – Нечем кормить Аннушку.

Никитка напрягся, огляделся по сторонам и уставился на соседку. В глазах мальчишки застыл немой вопрос.

– Аннушка – моя питомица, – пояснила Яна Игоревна. – Хочешь на неё взглянуть?

Конечно же Никитка хотел увидеть того зверя, который мешал ему спать, рычал, чавкал и обнаглел до такой степени, что из-за своего обжорства пустил хозяйку по миру.

Прежде чем пропустить Никиту в квартиру, Яна Игоревна похлопала его по щеке и попросила ничему не удивляться.

– Аннушка – своеобразное существо, но тебе она понравится.

В квартире пахло не очень приятно, воздух был затхлый, резкий. Никитке в нос сразу ударил запах аммиака.

– Проходи в комнату, – Яна Игоревна слегка подтолкнула Никиту к двери, а сама осталась в прихожей.

Никита ступил внутрь, и у него случился нервный тик: задергалось правое веко, свело шею, стало трудно дышать.

В центре комнаты прямо на полу лежала громадная лысая крыса. По размерам она напоминала бегемота. Её морщинистая розовая кожа была усеяна чёрными точками и трещинами. Красные глаза гигантской крысы уставились прямо на Никитку. Послышалось рычание. Крыса открыла пасть, блеснули острые зубы; она начала быстро перебирать передними лапами, сопеть, чавкать. Встать уродина не могла: огромный живот мешал даже перевернуться на другой бок. Крыса только перебирала лапами и щёлкала зубами.