Жвачка и спагетти
Шрифт:
Яростный стук в дверь вернул Лекока к действительности. Он пошел открывать и увидел Мэтью Д. Овида, который отстранил его и вошел. Не успел Сайрус А. Вильям проронить хоть слово, отец Валерии вскипел:
– До самолета меньше часа, а вы еще в пижаме?
– Меньше часа?
– Пять минут первого!
– Я не заметил, как прошло время... Я сейчас...
– Даю вам
Устремляясь в ванную, Лекок успел спросить:
– А где Валерия?
– В аэропорту.
Сайрус А. Вильям, начавший было бриться, остановился.
– Почему же она за мной не зашла?
– Потому что не была уверена, что вы расположены ехать!
Лекок прервал свой туалет. Неужели Валерия поняла все лучше, чем он? Не показывает ли она ему своим поведением, как он должен поступить? Да, но Массачусетс... сенат... Удивленный внезапным молчанием, Пирсон вскричал:
– Ну? Вы что, онемели?
Сайрус А. Вильям вернулся в комнату.
– Пирсон...
– Что такое?
– Я вот думаю, а не права ли Валерия?
– Насчет чего?
– Насчет моего желания ехать?
– А!
Тон Мэтью Д. Овида вдруг изменился.
– Сайрус... вы не любите мою дочь?
– Ну, скажем, не так, как я думал.
– Понятно... Вчерашняя крошка, да?
– Да, как видите.
– Послушайте, Сайрус: если мы уедем без вас, с помолвкой будет покончено и ваше положение в Бостоне сильно пострадает.
– Между нами говоря, Пирсон, мне на это плевать.
Отец Валерии остолбенел, котом хлопнул по плечу своего несостоявшегося зятя:
– Опять же между нами, Лекок, вы чертовски правы! Я всю жизнь изнывал от тоски с матерью Валерии, и не думаю, чтобы дочка оказалась лучшей женой, чем мать. У нее слишком много долларов, чтобы стать хорошей женой. Вы увезете свою милашку в Штаты?
– Нет.
– Но не поселитесь же вы среди этих полупомешанных?
– А они думают, что помешаны мы, и в этом тоже есть доля истины... Вы сердитесь на меня?
– За что мне сердиться на человека, который, собравшись лезть в петлю, вновь обрел вкус к жизни и раздумал вешаться?
– Вы молодчага, Мэтью Д. Овид!
– Скажите
Выходя, Пирсон обернулся:
– Я, пожалуй, буду теперь наезжать в Европу чаще, чем раньше, и, если вы меня примете, Сайрус, Верона меня еще увидит.
– Вы всегда будете желанным гостем!
Притаившись у двери, в которую входили служащие Маджина и Хольпса, Лекок караулил Джульетту. Когда она проходила мимо него, он вышел из укрытия и взял ее за руку:
– Джульетта...
Она вскрикнула от удивления, но, узнав его, пролепетала:
– Что вам надо от меня, синьор?
– Джульетта, любовь моя, я должен сообщить вам важную новость!
– Нам не о чем говорить, синьор. Оставьте меня, мне пора на работу!
– Нет!
Она посмотрела на него, недоумевая, не сошел ли он с ума:
– Нет?
– Нет. Невесте Сайруса А. Вильяма Лекока нет нужды ходить на службу!
Джульетта была так ошеломлена, что позволила увести себя, не оказав никакого сопротивления. Они пришли к своей скамье у гробницы Джульетты.
– Я люблю вас, Джульетта, и вы меня любите...
– Но... А ваша американка?
– Она улетела в Бостон.
– Значит, вы...
– Я остался, чтоб просить вас стать моей женой.
Она заплакала, всхлипывая:
– Это... это невозможно... Мои родители... никогда не пустят меня... в Америку! Это слишком... слишком далеко...
– Да не о том речь! Я остаюсь в Вероне!
Она изменилась в лице:
– Это... это правда?
– Конечно! И надо поскорее сообщить это папе. Идем?
– Идем!
Но в четыре часа пополудни они еще сидели на скамье и строили планы.
– Вы любите детей, Билл?
– Я их буду обожать, если у них хватит вкуса родиться похожими на вас.
Она заявила:
– У нас их будет двое! Мальчик и девочка.
– Всего лишь?
– Я нянчила братьев и сестер, и с меня хватит многодетных семей. Мы их назовем...
– Ромео и Джульетта, верно?
Она в восторге всплеснула руками:
– О! Как вы догадались?