Жженые карты
Шрифт:
– Иди к черту. – Быстро отступив на два шага назад, Тамара наставила пистолет на пленника, пытаясь сдержать тяжелое дыхание.
Ее реакция от души повеселила Константина: вернувшись к кушетке, но не спеша садиться, он едва сдерживал рвущийся наружу смех.
– Боже… А ведь почти поверила. – Быстро повернувшись, мужчина посчитал нужным подсластить пилюлю, сказав: – Подойти ты чуть ближе, я бы тебе точно шею смог одной рукой сломать.
Его голос беспощадно бил Тамару по самообладанию, вынуждая лишний раз удостовериться в ее наивности и никчемности. Жалкое существо, как она могла только позволить
Смех. Злость. Отчаяние. Нет, она не такая. Он заставил ее думать, что она слаба – «но ведь так и есть, признай, что ты поддалась». Силы вернулись к ней, наполнили руку тяжелым свинцом, а голову – раскаленным металлом, тягучим и обжигающим, шипящим и алеющим, как адское пламя.
«Не надо, не поддавайся провокации».
Однако это было выше ее предела.
Грохот выстрела моментально вынудил Константина замолкнуть, а эхо второго, молотом обрушившееся на барабанные перепонки, только подстегнуло злость Тамары.
– А? Что прости?! – Наигранно притворившись глухой, шатенка едва удерживалась от соблазна выпустить еще несколько пуль. – Мне твой сарказм уши заложил! Может, еще раз повторишь?!
Стоило догадаться, что шум привлечет внимание, однако столь быстрой реакции Тамара не ожидала: едва не выломав створки открывающихся дверей, в вагон вбежал Антон. Выглядел он как испуганный кот.
– Что это было?
– Предупредительный выстрел. – Обращаясь к Константину, нежели к брату, сообщила девушка, нервно подергивая рукой с пистолетом. – Ну что, еще тянет пошутить?
– Ах ты, с…
– Что! – Оборвала на полуслове гневные изречения пленника шатенка, не понимая, то ли ей хотелось подразнить его, то ли убить. – Давай, я вся внимание!
Возможно, от дальнейших ошибок ее уберег Антон, силой вытолкав из вагона. Она препиралась, сопротивлялась, поддаваясь кипящей от гнева крови и желанию растерзать Константина собственными руками.
– Все, хватит, остынь. – Отпустив сестру, парень потер красные следы на руках от ее пальцев. – Он нужен нам живым.
– Зачем? – К своему удивлению, Тамара не сорвалась на крик и остереглась рукоплесканий. Ей внезапно захотелось упасть на колени и проникнуться всей безысходностью ситуации. – Он убил Графа… то есть его психованная дочь убила, а он только и рад.
– Успокойся. – Словно принося слова соболезнования, повторился Антон. – Если хочешь сбросить пыл, помоги ребятам расчистить завал. Тамахину лишний раз лучше не напрягаться с его ранами, как и Сергею.
Поспорить не с чем. В какой-то мере девушка ощутила себя виноватой, ведь пока она тратила время на игры с огнем, ее раненные товарищи занимались делом. Она настолько увязла в злости и скорби, что не могла без чужой помощи здраво оценить ситуацию. Пусть ее и одолевали пьянящие эмоции, но это не должно отражаться на их команде. Они и так многое потеряли.
– А что там со связью?
Убрав
– Вы трогали аппаратуру?
– Да.
– Тогда все стало еще хуже. – Устало вздохнул Антон, и, как показалось девушке, он хотел добавить пару лишний слов об их дилетантности. – Вы почти убили наш беспилотник.
– Ну. – Колко вставила Тамара, словно это могло послужить должным оправданием. – Я вообще-то не о том спрашивала.
– Тогда вряд ли что изменится. Повторюсь: все очень плохо.
Добравшись до главного вагона, в котором парень пытался вернуть технику к жизни – не удивительно, если с помощью магии, – Тамара подошла к открытой двери. На улице царила бодрящая прохлада. Несмотря на отсутствие дождя, влажность продолжала оседать тонкой пленкой на изрытой ямами платформе.
– Единственный шанс вызвать подмогу – добраться до нее. – Откинув в сторону нечто тяжелое, с грохотом упавшее в успевшую вырасти гору мусора, Антон опустился на колени перед черными ящиками процессоров. – А добираться придется долго.
Значит, никто им не поможет, если они не дотянут до дня «икс», когда их отряд посчитают без вести пропавшем и уже тогда отправят на разведку еще одну группу… пушечного мяса. Но что-то подсказывало девушке, что вытянуть пару дней в подобной обстановке будет нереально. Ждать помощь бесполезно, придется самим заняться вопросом спасения.
– Иными словами – я пошла разгребать завал. – Но, выпрыгнув из вагона, Тамара далеко не ушла, вновь вернувшись к брату за ответом на интересующий ее вопрос. – Кстати… ты… Ты ее еще чувствуешь?
– Да.
Что ж, признаться, не этого ожидала услышать девушка, по крайней мере не такого прямого ответа. Она испугалась, однако бегать вокруг с дикими криками посчитала лишним. В конце концов, это ее брат.
– И?
– Она испугана. И зла. – Оторвавшись от спутанных проводов, Антон постарался успокаивающе улыбнуться. Тамара хотела расслабиться, но парень лишил ее такой возможности, добавив: – Очень зла.
– И как ты это понимаешь?
– Не знаю.
Трудно не заметить, что разговор об Азизе давался брату с трудом, как каждое слово об этой девушке причиняло ему боль. Тамара не питала иллюзий, что дело заключалось лишь в необъяснимой физической связи, что голос ненормальной время от времени звенел в голове Антона и пугал его до дрожи. Ее брат – добрый человек, странный, но старающийся разглядеть в людях хорошее, то, ради чего стоит их спасать. Возможно, он до сих пор думал о том, как помочь Азизе, но факты говорили о том, что в помощи она не нуждалась. Все складывалось как раз наоборот.
– Но связь уже слабее, чем вчера. – Обмануть Тамару своим бодрым настроем ему не удалось, но она сделала вид, что это ее успокоило.
Ее посетила мысль: может, попробовать расспросить Константина об этой связи и сомнительной химии, но беря во внимание недавний инцидент, тот вряд ли согласится поболтать по душам.
– Рада слышать.
– А я – нет. – Отпустив связку проводов, Антон поднялся с пола и подошел к краю вагона. Ветер моментально растрепал его длинные волосы. – Так я хотя бы знаю, где она и что от нее ожидать. Эта связь продержится еще дня три-четыре, а потом…