ЖЖурнальные рассказы
Шрифт:
И тут дверь гастронома громко хлопнула, и на пороге появилось незнакомое бомжище: небритое, желтозубое и разящее перегаром за два метра.
— О, Иванов! — восхитилось оно. — Че это у тебя тут? — Бомжище заглянуло в корзинку, увидело кефир и скривилось. — Фу, дрянь какая! Такое только студенты на опохмел пьют. Пал ты в моих глазах, Иванов. Позор тебе. А еще инженер.
— Простите, — робко возразил Иванов, — но, мне кажется, это мое личное дело, что мне пить.
— Как это личное? — возмутилось бомжище. — Ты же известная личность, Иванов! У тебя не
— А что такого плохого в кефире? — взволнованно поправил очочки Иванов.
— Кефир, — наставительно сказало бомжище, — это мертвое молоко. А бифидобактерии — черви, которые его изгрызают. Значит, тот, кто пьет кефир — трупоед.
— Но… это же бред какой-то! — пробормотал Иванов. — Скисание молока — это естественный процесс, а кефир очень полезен для здоровья — он обогащает организм кальцием, восстанавливает микрофлору кишечника…
— Ну конечно, — презрительно перебило бомжище, шмыгая носом и изящно утираясь рукавом. — Ты на своем уютненьком заводике привык, что существует только два мнения: твое и неправильное. Все вы инженеры, такие — простой рабочий люд для вас как грязь под ногами. — И, повернувшись к продавщице, попросило: — Бутылку водки, пожалуйста!
— Я тоже очень люблю водку, — застенчиво подала голос тощая девица из очереди. — А в кефире мне всегда чудилось что-то зловещее. Но я боялась в этом признаться, потому что Иванов запросто может вырвать мне печень и съесть ее с кефиром.
— Когда это я кому печень рвал?! — поразился Иванов.
— Рвал, — туманно ответила девица. — Слухи на ровном месте не возникают!
— Слушайте, ну я же не мешаю вам пить вашу водку! — Иванов попытался зайти с другой стороны. — Так не мешайте мне…
— А что ты имеешь против водки?! — воинственно развернулось к нему бомжище. — Я, между прочим, ее уже двадцать лет пью! И друзья пьют! И родственники! И друзья друзей, и родственники родственников! И никто не жалуется!
— Да ничего я против нее не имею! — не выдержав, рявкнул Иванов. — Хоть утопитесь в ней, но ко мне-то вы зачем прицепились?!
— А чего ты так нервничаешь-то? — неожиданно ледяным тоном осведомилось бомжище. — Может, у тебя дома какие-то проблемы? Или на работе? Небось приличный чертеж придумать не смог, премию тебе урезали, вот тебя так и корежит. Жаль мне тебя, Иванов, очень жаль. Похоже, пора ставить на тебе крест не только как на инженере, но и как на человеке….
— Да все у меня в порядке, — опешил Иванов. — Было, пока вы не зашли! Отойдите от меня наконец, я вас не знаю и знать не хочу!
Бомжище отступило на шаг, окатило Иванова презрением и разочарованно изрекло:
— А я еще в коробке от его миксера сухари хранило, тьфу! Теперь даже в руки их брать противно будет! Эй, Васька! Фас!
В магазин, пошатываясь, забрело тело неопределенного пола, возраста и цвета, без лишних слов спустило штаны и навалило перед Ивановым огромную кучу.
Вышколенная
— Так я и знало, — злорадно процедило бомжище, — чуть тебе кто поперек кучу навалит, тут же его в расход! Тоже мне, инженер нашелся! Корону-то на ушах поправь, на нос сползает!
— Все, мне надоела эта комедия! У-у-бирайтесь отсюда! — пискнул Иванов.
Вышколенная охрана подхватила бомжище под руки и поволокла вон.
— Хамло, а еще в очочках, — прокомментировало бомжище. — Руки прочь, я само уже уходить собиралось! Просто хотело убедиться, что это чмо и ногтя моего не стоит! — И, прежде чем дверь за ним захлопнулась, показало Иванову обкусанный ноготь на оттопыренном среднем пальце.
Очередь принялась неуклюже утешать Иванова. Кто-то порывался пойти и побить бомжище, а кто-то и пошел, но вернулся весь в запахе и отсоветовал остальным ходить. В углу завязалась драка между друзьями Иванова, тощей девицей и еще парочкой поклонников водки.
Иванов незаметно вышмыгнул через задний ход. Честно оплаченный кефир лежал в авоське, но уже не радовал. Птички тоже как-то примолкли, а вишни пооблетели.
Уже сворачивая в проулок, Иванов оглянулся.
Бомжище в компании еще двух таких же сомнительных личностей распивало купленную водку на лавочке неподалеку. При виде Иванова вся компания оглянулась и глумливо захихикала, тыча в него пальцами.
— Не обращай внимания, — громко заявил один из собутыльников. — Он просто тебе завидует!
Иванов покрепче прижал к себе авоську с кефиром и опрометью кинулся домой — прятаться в спасительном интернете.
Сантехник Сидоров и дети
Сантехник Сидоров очень любил детей. Своих, правда, у него не было, да и заводить их он не собирался, полагая, что с этим справится любой дурак, а он ведь умный! Зато Сидоров в них разбирался. Прямо-таки глянет — и сразу скажет, хороший ребенок или плохой, какие у него в школе оценки и что из него вырастет.
Среди своих знакомых Сидоров имел репутацию мудрого и прозорливого человека, к которому часто обращались за советами.
И вот однажды, прогуливаясь по скверику, Сидоров встретил молодую женщину, окруженную пятью детьми-погодками. Шестого, совсем еще карапуза в голубеньком комбинезончике, она тащила в кенгурушке, а в руках держала по пузатой авоське.
Денек был солнечный, настроение прекрасное, и Сидорову захотелось сказать матери-героине что-нибудь хорошее.
— Ой, какие славные детки! — умиленно засюсюкал он, заступив дорогу дружному семейству. — Особенно вот эта, старшенькая — такая забавная! Хоть и видно, что вы ее в молодости рожали — все равно, такая душевная получилась! Следующие три тоже ничего, пусть до первой и не дотягивают, зато пятая прелесть! Ой, а это кто у нас, на ручках? ЧТО?! КАК ЭТО — МАЛЬЧИК?!