Зигзаг удачи. Фальшивомонетчик

Гришаев Евгений Алексеевич

– Денег осталось почти ничего, каких-то жалкие десять монет, - подумал я, заглянув в свой мешочек-кошель. Купить ещё много чего нужно было, а серебро менять как-то не хотелось, да и не нужно им светить.

Как бы просто прогуливаясь по городу, ведя за собой лошадь, вскоре добрался до заветной дыры в земле. Узелок за то время что меня не было, никуда не делся, поэтому я щедро отсылал из него монет в свой кошель. Кошель из тощего сразу стал упитанным и тяжёлым, если таким дать по голове, потом далеко не сразу в сознание придёшь. Несмотря на такую тугую забитость монетами, в него больше ста монет не влезало.

Узелок же после изъятия из него почти сотни монет как-то не особо легче стал, что с одной стороны радовало. Если взглянуть с другой стороны, мне ведь его потом ручками отсюда уносить придётся. Оставался, правда, вопрос, как вынести его из города незаметно, точнее как в город сначала незаметно попасть, чтобы потом из него также незаметно выйти. Спрятав узелок с монетами обратно в дыру, решил осмотреть защитную стену, не могло так быть, чтобы через неё было невозможно перебраться, не такая она уж и высокая, максимум три человеческих роста. Стену, скорее всего, построили не от врагов, а от зверей, не просто же так существуют отряды охотников на нечисть, как один из охотников выразился.

За час я смог найти несколько мест, где можно перебраться через стену ночью, правда, для этого понадобится верёвка и какой-нибудь крюк, причём не обязательно железный, сучковатое полено тоже вполне подойдёт. Все эти несколько мест находились на южной стене, откуда до леса бежать придётся не больше часа. Дальше под покровом ночи по лесу доберусь до того места, где меня будет ждать Тим.

Спланировав план действий по переносу денег за городскую стену, я снова поехал на рынок, докупить кое-что и поговорить со стражниками. Выкупать девушку придётся у местного судьи, то есть у градоначальника, а к нему просто так не попасть, нужен проводник. Стражник мне был нужен не простой, а их десятник, так как чем выше должность, тем проще ему самому будет попасть к судье.

Одного такого десятника я вскоре нашёл, он сидел под навесом возле торговца копчёностями и пил пиво. Вид у него был уставший, видимо градоначальник основательно загонял, заставляя искать ночного вора.

– Доброго дня господин стражник! – поздоровался я, подойдя к нему.

– Чего надо? – он даже не посмотрел на меня, продолжая прикладываться к кружке с пивом.

– Хочу предложить заработать несколько монет.

– Несколько, это сколько? – предложение его заинтересовало, он даже пиво отставил, чтобы посмотреть на меня.

– Ну, так скажем десять монет за пустяковое дело. Мне нужно кое с кем поговорить, а для этого нужно, чтобы этому кое-кому обо мне доложили.

– С кем поговорить? – не понял стражник.

– С судьёй.

– Выкупить что ли кого собираешься? – он тут же сообразил что к чему.

– Да.

– Встречу устроить можно, давай! – он подставил ладонь, и я положил в неё пять монет. – Ты же десять сказал?

– Ещё пять после встречи.

– Нет, так не пойдёт, забирай свои деньги и вали отсюда, пока я тебя самого за решётку не посадил.

– Хорошо, хорошо, вот тебе ещё пять.

– Вот это уже другой разговор. Вон ту крышу со шпилем видишь? – стражник показал на здание с единственной остроконечной крышей в городе. – Это городская ратуша, градоначальник сейчас там, принимает посетителей, если поторопишься, можешь успеть с ним сегодня поговорить, - сказал стражник и заржал.

Он только что заработал десять монет благодаря такому дураку как я. Все в городе знали, где сидит градоначальник и как к нему попасть на приём с жалобой или предложением выкупа родственника из тюрьмы. Я об этом не знал и сейчас выглядел полным идиотом. Десятник, получив от меня десять полновесных монет, тут же заказал себе ещё кружку пива и порцию копчёных рёбрышек.

– Ладно, будем считать, что информация тоже денег стоит, - подумал я и поплёлся на приём к градоначальнику.

Возле здания ратуши стояло около двух десятков горожан, пришедших сюда, чтобы выкупить из тюрьмы своих близких после устроенной стражниками облавы. Очередь уменьшать быстро, кто-то выходил от судьи довольным, а кто-то нет. Я вперёд всех не лез, мне нужно было быть последним кого примет судья, так как разговор у нас будет долгий.

Своей очереди пришлось ожидать не меньше часа и, когда я наконец-то попал в кабинет судьи или градоначальника, тут уже как посмотреть, он был уставший и слегка заторможенный.

– Говори, я слушаю?

– Добрый вечер господин Торсен, - его имя я узнал, пока ждал. – Для начала хочу, чтобы вы знали о том, что я вам сочувствую после того, что произошло ночью.

– В городе, наверное, уже каждая собака об этом знает. Что хотел как там тебя? – ответил он с раздражением.

– Ник, меня зовут Ник, я лекарь из Кештера. Я бы хотел заплатить за освобождение.

– И кого ты хочешь выкупить, лекарь из Кештера?

– Стражники недавно арестовали девушку, якобы отравительницу, вот за её освобождение я и хотел бы заплатить.

– Убийцы выкупу не подлежат, ты что не знаешь об этом?

– Знаю, конечно, но думаю, что при определённых условиях и этот вопрос можно решить.

– При каких ещё условиях?

– При гарантии того, что виселицу заменят на, так сказать, пожизненное заключение. Я со своей стороны готов гарантировать этой девушке пожизненное заключение, правда, оно будет недолгим, но это уже не столь важно.

– Я чего-то не совсем понял, можешь пояснить? – судья наконец-то посмотрел на меня заинтересованно.

– Цена вопроса две серебряных монеты. Я вам заплачу именно серебряными, а не медными в перерасчёте, - озвучил я цену. Прошлой ночью я его сделал немного беднее, и он сейчас явно хотел возместить потери.

– Какой-то у нас не серьёзный разговор, получается, - сказал Торсен. Это был небольшой прогресс в договоре, ведь он не сказал нет, и не выгнал меня. – Хорошо, три монеты серебром. Это серьёзная цена за человека, которому жить останется не более чем полгода.

– Почему полгода?

– Она больше не протянет. Я, знаете ли, проверяю действие новых лекарств не на себе, поэтому иногда выкупаю всякого рода убийц, чтобы на них проверять. Мой знакомый, лекарь Наврус, которого, к сожалению, убили в прошлом году и я об этом узнал только вчера, тоже так поступал. Разумеется, и он и я не выкупаем преступников там, где живём, иначе их родственники и друзья могут устроить весёлую жизнь.

Торсен слушал меня внимательно, при этом о чём-то думая. Его лицо сейчас не выражало никаких эмоций, поэтому, чем могли закончиться его думы, можно было только предполагать. Он мог меня выгнать, арестовать или приказать стражникам прибить по тихому.