Зигзаги судьбы
Шрифт:
– Я-то еду проведать пациента. А вот ты зачем едешь в тот район?
– Понимаешь... у меня кое-какие дела... недалеко от больницы.
Джек подозрительно посмотрел на Грейс.
– На Сто тридцатой улице? Видимо, наш район слишком спокойный для тебя.
– Послушай, Джек, ты никогда не задумывался над тем, чтобы бросить врачебную практику и стать комедиантом?
– Мы оба с тобой хороши в этом плане. Острые на язык, любим съязвить.
Они направились к метро. Возле турникетов Джек достал карточку, вставил и жестом предложил Грейс пройти.
– Как романтично, –
Они спустились на перрон и стали ждать поезда. Когда он подошел, в нем оказалось много пассажиров, и Джеку пришлось подталкивать Грейс в спину, чтобы втиснуться в вагон. А потом, когда поезд тронулся, он подхватил Грейс под руку, потому что она качнулась и налетела на какого-то мрачного вида мужчину.
Улыбнувшись, Грейс извинилась. В ответ пассажир буркнул что-то о неуклюжих дурочках, но, слава Богу, Джек этого не услышал. Грейс не хотелось, чтобы в его глазах снова вспыхнула та грубая мужская решимость защитить ее, какую она наблюдала вчера вечером.
– А я прочитала о тебе статью в «Ньюсуик», – сообщила Грейс.
Джек прищурился и помрачнел.
– Где ты ее нашла?
– В сети. Просто удивительно, что сегодня могут компьютеры.
– Так ты искала в Интернете сведения обо мне?
– Конечно, хотя на самом деле искал Марк. Мне кажется, он положил на тебя глаз. – Грейс едва удержалась, чтобы не рассмеяться.
– Этот парень опасен, – усмехнулся Джек.
– Он мой лучший друг. И потом, разве ты не расспрашивал обо мне?
– Нет.
Разочарованная, Грейс вздохнула.
– А если бы расспрашивал, то что бы я узнал? – поинтересовался Джек.
– Ты и так уже обо мне все знаешь. Все самое важное. Я скучная, как рогалик без начинки и остывший чай.
– Можно было бы подобрать много определений, но уж скучной тебя никак не назовешь.
Через несколько остановок они вышли из метро на улицу.
– Так куда тебе нужно? – Джек взял Грейс за руку. – Я тебя провожу, а потом пойду в больницу.
– Честно говоря, мне никуда не нужно. Я же сказала тебе, что хочу извиниться за вчерашнее. Ты долго будешь в больнице? Может, я подожду, пока ты осмотришь пациента?
Джек издал сдавленный звук, нечто среднее между рычанием и вскриком от боли.
– Ладно, идем. – Он потащил Грейс за собой между домами, и вскоре они вышли к собору.
– Какой красивый! – восхитилась Грейс, оглядывая храм. Джек замедлил шаг, тоже взглянул на собор, а затем продолжил путь к приемному отделению больницы. В дверях с Джеком поздоровались охранники, и они прошли в приемное отделение, где оказалось полно больных.
– Можешь подождать в моем кабинете, – сказал Джек, пропуская Грейс через другие двери. Но не успели они выйти из приемного отделения, как относительное спокойствие больницы буквально взорвалось. Грейс никогда не видела ничего подобного. Под завывания сирен карет «скорой помощи» лихорадочно забегали санитары и прочий персонал больницы.
Грейс почувствовала, как напрягся Джек, она взглянула ему в лицо и не узнала его.
– Джек, что случилось?
Он усадил Грейс в ближайшее кресло.
– Сиди
Когда сестры и санитары заметили Беренджера, Грейс показалось, что среди них как бы прокатилась волна облегчения. Джек ушел, оставив Грейс ждать в кресле. Она прикрыла глаза, чтобы не видеть того, что творилось вокруг. В этот момент санитары пронесли носилки прямо рядом с ней, и окровавленная простыня задела за плечо Грейс. Она вскочила с кресла, потому что не могла сидеть... но и не знала, как уйти. Так и стояла, прижавшись спиной к стене, а все происходившее в приемном отделении разворачивалось перед ней словно фильм ужасов.
Сирены замолчали, и до Грейс стали доноситься голоса:
– Белый мужчина, лет двадцати, огнестрельное ранение в грудь... давление стремительно падает...
Грейс почувствовала, что атмосфера в приемном отделении снова меняется, напряжение нарастает. С шумом распахнулись двери, и все, что смогла увидеть Грейс, – опять окровавленные простыни и безжизненное тело, опутанное трубками капельницы, которую держал санитар.
Джек немедленно включился в работу. Сначала Грейс не узнала его, он был уже в белом халате, лицо закрыто пластиковым защитным козырьком. Стоя всего в нескольких дюймах от Грейс, Джек даже не заметил ее.
Санитары подкатили носилки под огромную лампу с колпаком из нержавеющей стали и перенесли пациента на металлический стол. Через несколько секунд все трубки и провода были подключены уже к стационарному оборудованию. Моментально ожили и запищали приборы, выдавая показания о состоянии пациента на экраны.
– Возможно, повреждение сердца или аорты, – заключил Джек. – Будем вскрывать. – Он склонился над столом и несколькими быстрыми, точными движениями сделал разрез меж ребер, затем раздвинул грудную клетку с помощью какого-то приспособления. Грейс едва не потеряла сознание, когда грудная клетка разверзлась и оттуда хлынула кровь. Однако она не могла оторвать взгляд от умирающего... или от врача.
– Кровь для переливания! – крикнул Джек. – Быстрее!
– Уже несут, – ответила сестра.
– Быстрее!
Сестра повернулась к другой женщине:
– Поторопи их.
Та куда-то побежала, а хирург продолжил работу.
Грейс наблюдала, словно завороженная, и вдруг ей опять стало плохо, когда Джек сунул руку внутрь грудной клетки пациента.
– Давление падает, восемьдесят на сорок, – сообщила сестра.
– Мы его теряем.
– Давление сорок на двадцать.
– Черт побери, где кровь? – взревел Джек.
Но кровь еще не принесли, а на экране монитора появилась прямая линия. Медики прилагали все усилия, чтобы вернуть к жизни молодого человека, но даже Грейс понимала, что мало надежды воскресить того, чья кровь сейчас была разбрызгана повсюду, но практически отсутствовала в его теле.
Послышались горестные вздохи – делать нечего, медицинская бригада смирилась с потерей. И в этот момент по радио снова прозвучал сигнал экстренного вызова.
Грейс захотелось поговорить с Джеком, однако для этого не было никакой возможности. Слишком много покалеченных людей везли на носилках в приемное отделение.