Зиккурат
Шрифт:
– Масло! Масло поможет смягчить запекшуюся кровь. Масло Уэссона. У тебя есть?
Брук показал на шкафчик, висящий над раковиной.
– Там должна быть бутылка оливкового масла, – сказал Эмери
– Лин подглядывает, – пожаловался Брук.
– Сделай это еще раз, юная леди, – заявила Джен, обращаясь к Эйлин, – и получишь пощечину!
– Эмери, – добавила Джен немного погодя, – это же просто смешно. Тебе давно следовало сделать здесь две комнаты.
– Хижина рассчитана на четверых мужчин, – объяснил Эмери, – на группу охотников
Джен полила оливковое масло на рану и осторожно растерла это место пальцами.
– Я хотела, чтобы ты подписал документы.
– Прислала бы бумаги по почте. В субботу я бы их получил и сразу же отослал тебе обратно
– Она не могла отправить по почте меня, – вмешался Брук. – Ты собираешься искать машину? В багажнике остались мои вещи.
Эмери пожал плечами
– Я думаю, они возьмут все самое ценное. Может, удастся получить то, что останется. Возможно, они не станут заглядывать в багажник
– Нет, они туда обязательно залезут.
– А как мы теперь попадем домой? – поинтересовалась Джен.
– Я отвезу вас в город на джипе. Там ходят автобусы. Если автобусы отменили из-за пурги, переночуете в мотеле. Если я не ошибаюсь, в городе имеется два мотеля. Вполне возможно, что найдется и третий. – Он потер подбородок – Тебе в любом случае придется так поступить, если только ты не передумаешь и не решишь остаться здесь. Последний автобус, как мне кажется, отходит в пять
Брук осматривал рану Эмери.
– Пуля прошла по касательной, оставила глубокий след. Возможно, задела какие-то мышцы, но внутренние органы не повреждены.
Эмери заставил себя посмотреть вниз.
– Пропахала по жиру, ты хочешь сказать. Мне бы следовало сбросить фунтов двадцать, тогда бы она промахнулась.
– Девушка? Эмери кивнул.
– Теперь понятно, почему ты нас всех так ненавидишь, – заявила Джен и рванула вниз залитые кровью брюки.
– Я не испытываю к вам ненависти. Даже сейчас, когда у меня есть все основания. Брук, дай мне, пожалуйста, кофе. Ты сделал хороший кофе, и я с удовольствием его выпью, пока ты будешь бинтовать мне бок.
Брук протянул чашку.
– Я вычистил котелок.
– Молодец. Я давно собирался это сделать.
– Папа, я делаю кофе лучше, чем Брук, – вмешалась Элайна, – но мама говорит, что я его слишком много кладу.
– Тебе нужно наложить швы, Эмери. В городе есть больница?
– Только поликлиника, сейчас она наверняка закрыта. Я получал и худшие ранения, но обходился без швов.
Брук налил воды в кастрюлю.
– Почему они стреляли в тебя, папа?
Эмери собрался ответить, но потом передумал и только покачал головой.
– Если ты в состоянии довезти нас до города на джипе, то с тем же успехом сможешь доставить и до дому, – сказала Джен.
Поставив воду греться на плиту, Брук издал воинственный клич.
– У тебя есть деньги, вы с Бруком можете переночевать
– В наши планы это не входит, – возразил Эмери.
– А почему?
– Я не должен объяснять и не буду. Джен сверкнула глазами.
– Нет, должен.
– Из этого ничего хорошего не получится, – ответил он, а сам подумал: «Интересно, что хуже – женщина, которая так и не научилась получать то, что хочет, или та, которая знает, как это делается?»
– Ты ведь сам предложил, чтобы мы попробовали все исправить. А после этого так себя ведешь.
– Я пытаюсь смягчить ситуацию.
– Тогда и действуй в соответствии со своими словами!
– Ты хочешь, чтобы я за тобой ухаживал, в то время как ты разводишься со мной. Видимо, «дружеский» развод предполагает такое поведение. – Джен промолчала, и Эмери добавил: – Тебе не кажется, что вода уже достаточно нагрелась, Брук?
– Нет, еще совсем холодная.
– Я не должен ничего объяснять, – продолжал Эмери, – но я это сделаю. Во-первых, Брук и близняшки будут друг другу мешать на заднем сиденье джипа – там слишком мало места для троих. Даже короткая дорога до ближайшего городка будет тяжелой. Если же мы поедем до вашего дома, они разорвут друг друга на маленькие кусочки.
– Я могу остаться здесь, папа, – вмешался Брук, – со мной все будет в порядке.
Эмери покачал головой.
– Да и мы с тобой, Джен, друг друга не пощадим. Во-вторых, я думаю, что женщины, которые стреляли в меня, вернутся, как только закончится пурга. Если здесь никого не будет, они взломают замок и сожгут хижину. У меня нет другого дома, и я намерен его защищать.
– Конечно, – сказал Брук. – Разреши мне остаться. Я присмотрю за домом, пока тебя не будет.
– Нет, – возразил Эмери, – это слишком опасно. Потом он снова повернулся к Джен.
– В третьих, я этого не сделаю потому, что у меня нет ни малейшего желания. Если...
– Но ведь ты отдал этим людям мою машину.
– Да. Чтобы вернуть Эйлин. И поступлю точно так же еще раз, если потребуется.
Эйлин через плечо посмотрела на Эмери.
– Я хочу есть. Могу я взять твое мясо?
– У нас есть еще, Лин, – предложил Брук. – Ты сказала, что не будешь, но я тебе оставил...
– Я ничего не ела со вчерашнего дня, если не считать маленького кусочка хлеба.
– Эйлин, – начала Джен, – ты прекрасно знаешь. Эмери перебил ее.
– С того момента, как они поймали тебя, милая, прошло всего два часа. Помнишь? Мы говорили об этом на обратном пути.
– Я была там и спала в той штуке...
– Эйлин, помолчи! – резко оборвала ее Джен. – Я же велела тебе сюда не смотреть.
– Это же всего лишь папа в трусах Я его много раз таким видела.
– Отвернись!
Стараясь взвешивать каждое слово, Эмери проговорил:
– Твоя мама хочет, чтобы ты успокоилась. Это не приказ, она дала тебе хороший совет.
Брук принес тарелку с солониной и вилку