Зима-1
Шрифт:
– А где остальные?
– Обвел я взглядом каюту.
– Тут человек десять может поместиться…
Надо же, я впервые на самом настоящем космическом корабле. И ничего такого особенного не ощущаю, не чувствую. Керамитовые стены, полы и потолки, совершенно обычные светильники, по стенам внизу идут кабельные туннели, вверху и внизу тянет воздух вентиляция.
– Да вряд ли кто будет… По третьему сигналу всем надо находиться на кроватях, пристегнутыми. Умеете пристегиваться?
Ленка только фыркнула, как кошка.
– Откуда?
– Удивился я.
–
– Значит, никто из вас на первую степень космонавтики не сдавал? Даже в школе?
Ленка нехотя кивнула.
– У нас были в школе, на последнем уровне. Но я уже почти ничего не помню…
– А ты?
– Да нет, не было. Знаю так, немного…
– Ладно, я вам расскажу. Вообще-то, если у нас нету сданной степени космонавтики, то и на борт нас можно допускать только в исключительных случаях. И под присмотром члена экипажа, который так и называется - "стюард". А если по мелочи, тут просто. Во-первых, не надо путаться под ногами экипажа. А во-вторых, при всех маневрах корабля надо пристегиваться. Вот, ремни на койке… Видите? Как только объявлена предстартовая или предманевровая готовности, то надо сразу же идти в каюту. На стартовой и, соответственно, маневровой готовности надо быть уже пристегнутым. Вот в тех ящиках аварийные скафандры…
Зашипела корабельная трансляция.
– Внимание пассажиров. Предстартовая готовность объявляется в три часа сорок минут. Нахождение пассажиров во время предстартовой готовности вне отведенных им помещений не допускается. Спасибо за внимание.
– Вот, первое объявление. Теперь мы только в каютах…
– Леш, а откуда ты все это знаешь-то?
– Спросила Ленка.
– Ты кем до всего вот этого… -Она сделала сложный жест рукой в области своего живота, -Был-то?
– Работал в космопорте, неужели не понятно?
– Широко улыбнулся Лешка.
– А ты кем была, Лена?
– Машинистом поезда.
– Ответила Ленка.
– А я студентом. Недоучившимся.
– Влез я, чтобы забить образовавшуюся паузу.
– Леш, покажи, как пристегиваться к койке.
– Да тут просто… Ложишься вот сюда, ремни крепишь сюда и сюда. Потом закрываешь вот эту сетку, если что по салону летать будет, то в тебя не прилетит.
Я лег на лежанку, оказавшуюся очень удобной. Заурчали сервомоторы, которые приспосабливали кресло к моему телу. Я оказался как бы полулежа, ногами к центру помещения.
– Во, вот так.
Ремни быстро пересекли меня в нескольких положениях.
– Кнопка аварийного отключения ремней - вот тут, большая, красная. Сетку пока что можно не закрывать.
Я потренировался пристегиваться и отстегиваться. Действительно, очень просто оказалось.
– Если бы мы были членами экипажа или были в длинном перелете, то за нами бы закрепили гермокомбезы…
– Это скафандры, что ли?
– Нет, их часто ошибочно называют скафами, но настоящий скаф предназначен для работ в космосе или в вакууме. А гермокомбез - это так себе. Позволяет прожить в вакууме и перемещаться кое-как. Мягкий
– Хм, сложно все это… -Я отстегнул ремни и сел на койке.
– Леш, а ты летал на корабле?
Лешка помрачнел.
– Летал бы, если бы к вам не попал. Я чуть второй уровень не сдал для такого же "Энтона", если б не…
– Что "не"?
– Снова влезла любопытная Ленка.
Лешка помрачнел еще больше, и уже явно собрался сказать что-то нехорошее.
– Внимание по кораблю, объявляется предстартовая готовность. Пассажирам оставаться в своих каютах. Объявляется предстартовая готовность, пассажирам оставаться в своих каютах.
– Ну вот, ложимся… -Протянул я.
– Леш, скоро летим?
– Скоро!
– Лешка быстро скользнул на койку.
Ожили здоровенные двигатели.
По корпусу, по полу и стенам прошла легкая дрожь.
– Прогрев двигателей.
– Прокомментировал Лешка.
Вибрация нарастала, и внезапно кончилась, сменившись ровным и мощным гулом.
– Быстро они, это уже на рабочий режим вышли. Новые движки, что ли?
Дверь в кубрик открылась, появилась худенькая маленькая девушка лет двадцати, в комбезе космонавта.
– Все пристегнуты, пассажиры?
– Осведомилась она приятным низким голосом.
– Все нормально?
– Какой у нас стюард зззззамечательный!-Приподнял голову Лешка.
– Нормально, красавица! Но у меня что-то ремешки жмут… Не посмотришь?
– Перебьессси!
– Хихикнула девушка, но все же прошлась около нас, подергала ремни, уделив особое внимание Лешке.
– Ну вот, все в порядке. До Красноярска летите, эс-ка. экипаж желает вам счастливого полета!
Дверь за ней захлопнулась.
– Ну вот, я ж говорил. Теперь полкорабля будет на нас смотреть как медведь на елку… -Лешка заворочался, устраиваясь поудобнее.
– Елкин свет, да что она так затянула-то?
И, минут через двадцать, новое объявление.
– Внимание по кораблю, объявляется стартовая готовность. Начат обратный отсчет. Десять! Девять! Восемь!
И быстро долгожданное уже.
– Старт.
Пол дрогнул.
Я просто физически ощутил, как громадный корабль отрывается от земли. Как он вздрогнул, как дрогнули и оторвались от опор посадочные "ноги", как раскаленная реактивная масса бьется в керамит покрытия. Как медленно начинает ползти вверх туша корабля, все набирая и набирая скорость.
– Есть отрыв.
Навалилась небольшая тяжесть.
– Вот, оторвались… -Снова сказал Лешка.
– Сейчас будем набирать ускорение. И на орбиту.
Тяжесть нарастала. Корабль все набирал и набирал высоту, но отсюда не было видно ничего.
– Пять минут, полет нормальный.
– Прошипела трансляция.
Корабль карабкался в небо долго и неторопливо. Перегрузки, вопреки моим ожиданиям, была вполне терпимой. На потолке мигала красная лампа, освещение тоже сдвинулось в красные края спектра.