Зима гнева
Шрифт:
– Постояльцев принимаете?
Трактирщик оглядел компанию – и лицо его, похожее на вырубленный из дерева лик, чуточку смягчилось.
– Ваши дети?
– Я за них отвечаю, – коротко ответила Яна. – так что насчет постояльцев, жом Матвей?
– Знаете меня, жама? А я вас, что-то и не припомню.
– И не припомните. Вас Мария, жена лесника Савватея из Алексеевки хорошо описала.
– Савватей… хм… невысокий такой, лысоватый? С бородой?
Яна пожала плечами.
– В глаза его
– Проходите, жама, да за стол присаживайтесь. Сейчас прикажу подать что погорячее вам и детям, там и поговорим. Вина?
– Детям молока, мне воды. Лучше горячей. Коровье молоко есть?
– Есть, жама.
– Вот и отлично. Если еще и с ложечкой меда?
– Найдется, как не быть, жама.
– Ждем.
Яна послушно уселась за стол, выскобленный до блеска, и потихоньку огляделась по сторонам.
Народу – человека три. Все тихо, чинно, спокойно… чего это стоит в наши дни? Вот сейчас, в разгар Освобождения?
Невероятно.
Но кажется, здесь спокойно. И крестьяне люди основательные, и Савватей, походу, не стал бы абы кому доверять… Ладно. Сейчас еще присмотримся.
Каша гречневая. С мясом.
Молоко горячее с медом.
Все свеженькое, вкусное, Яна попробовала ложку и оценила. А малышня вообще набросилась на еду, как голодные волчата.
И понятно. Яна старалась, как могла, но не те у них условия и не те припасы.
Лично она ждала, попивала маленькими глоточками принесенную ей воду – горячую тоже, и смотрела по сторонам. На выбеленные стены, на свисающие с потолка связки лука-чеснока, на букеты из колосьев…
Матвей долго себя ждать не заставил. Подсел за стол.
– Вы не голодны, жама?
– У нас тут не сказка, – вздохнула Яна. – Чтобы сначала накормить-напоить, а потом уж и вопросы задавать.
– И то верно. Вы ведь не жама по рождению, так?
– Это сейчас важно?
Матвей пожал плечами.
– Если вы, жама, хотите от меня что-то услышать…
Мужчина многозначительно замолчал, но все было ясно и так. Яне открывать карты.
Девушка потерла переносицу. Ладно…
– Жом Матвей, я действительно родилась в благородной семье. Но… что вы знаете о семье Савватея? О торе Надежде?
– Для которой он дом покупал?
– Именно. Минутку, – вдруг сообразила Яна. – А вы ему этот дом посоветовали? По Сухой, двенадцать?
– Я.
– А я – мать его внука. По второй линии, если вы в курсе.
Трактирщик вздохнул.
– В курсе, да. От торы Нинель?
– Опять проверяете? Надежды Алексеевой.
Матвей кивнул уже спокойнее.
– Да. От торы Алексеевой…
– У Савватея сын – Илья. Он отец моего ребенка. Георгия.
– Вот оно что…
Яна кивнула.
– Алексеевка сожжена. Но Мария сказала мне, что ее муж
– Савва заходил сюда… дней пятнадцать тому. Даже чуть больше. Черный весь был от горя… вот почему.
– Может, и потому, – согласилась Яна. – Он не говорил, что дальше делать будет?
– Домой собирался.
– Не доехал.
Матвей помолчал.
– А вы что будете делать, тора?
– Жама.
– А все ж?
– Можно у вас пока детей оставить? Они голодны, устали… да и дело уже к ночи.
Еще и поэтому Яна не отправилась сразу на Сухую улицу. И… себе-то уж сказать можно.
Ей было страшно.
А вдруг Гошка… ее ребенок, ее сын…
Иногда слишком хорошо знать историю тоже плохо. Что могло случиться с ее сыном в охваченном революционным пылом городе, Яна отлично представляла.
Сейчас она может об этом не думать.
Сейчас она может прятать от себя правду.
Сейчас…
А потом?
Яна не знала. И ей было очень страшно…
– Можно, жама. Оплатить постой сможете?
– А если нет? – Яне стало чуточку смешно.
– Отработаете. Руки у вас, вижу, из нужного места растут, найдем чем посчитаться.
Яна медленно кивнула.
– Я оплачу. Но если нужна помощь – не стесняйтесь. Я уйду и поминай, как звали, а вам еще тут жить.
Матвей кивнул. Понятливая девушка, это хорошо.
– Мы потом еще поговорим, тора. А пока рубль в день.
– За человека?
– Да.
Яна, недолго думая, выложила на стол десятку. Подумала и добавила еще пятерку. Золотом, понятно, кому сейчас бумажки нужны? В отхожем месте и то с лопухом удобнее.
– Нам нужна одна комната на всех. И трехразовое питание… может, даже чаще. Доплачу, если что.
– Благодарствую, тора. Простите, жама.
Яна кивнула. И поднялась из-за стола.
– Проводите? Малышня уже на ходу спит.
Мишка и Машка терли кулачками глаза, пока еще не падали, но уже скоро, скоро…
– Готова ваша комната, я завтра, как встанете, скажите. Прикажу баньку протопить.
– Жом Матвей, вы чудо, – искренне сказала Яна.
И отправилась укладывать детей.
Малышня уснула быстро. Топыч посмотрел на Яну, которая и не думала раздеваться.
– А ты?
– А я пока уйду.
– Куда?!
– Топыч, ты же знаешь, зачем я здесь!
Потап знал. Но с Яной было спокойно. А без нее?
Вот сейчас она уйдет куда-то на улицы города… ночного города! И днем-то здесь опасно! А она рискует! А они все от нее зависят…
– Яна…
Девушка сбросила на пол заплечный мешок.
– Смотри, дверь запирается изнутри на засов. Когда я уйду, закройся и никому кроме меня не открывай. Понял?