Зима гнева
Шрифт:
– Так давай сразу туда твоих родных отправим. А ты при взрыве погибнешь.
– Ясно…
– А в Авилле начнет новую жизнь, к примеру, Зенек Сафальский. Документы я тебе достану, если тщательно проверять не будут, то и проскочит.
Зенек думал недолго.
– Две с половиной тысячи золотом.
– Две. Если погибнешь, тогда три. Но если в семью вернешься – то и двух с тебя довольно.
Примерно два часа ушло на торг, обсуждение, прикидки…
А еще через неделю Дмитрий записал себе на счет очередную победу.
На
А то, что Митя подгадал заряд так, чтобы дело было ночью… все же он сейчас диверсант, а не простой террорист.
То, что погибло всего десятка два человек, а не несколько сотен…
И то, что среди погибших был и жом Зенек…
Да, бывает и такое.
А жом Вешелес, который начнет свою жизнь в Авилле, никогда не будет работать на пороховых заводах. Найдет, чем заняться. Может, домик купит, хозяйство заведет, может, рыбалкой займется… ему сейчас главное сына вылечить. А дальше видно будет.
Свое слово Митя старался держать. Иногда даже в ущерб себе.
Хотя не плевать ли ему на тот Борхум? Будут его еще в одной стране ловить?
Да на здоровье! Хорошая репутация – повод немножечко поднять гонорар. Это на Валежного он, считай, даром работает. А если кто другой…
Митя искренне считал себя высококлассным специалистом. А стало быть и высокооплачиваемым.
Анна, Россия.
– Куда мы идем?
– В церковь, Кира.
– А на… – Кира покосилась на Анну, вздохнула, и мужественно закончила фразу не так, как собиралась. – какого карпа чешуя?
Борис Викторович погрозил дочери пальцем.
– Я тебе повыражаюсь!
– Папс, ты объясни, на чешуя мне это надо?!
Борис Викторович вздохнул.
– Лиза просила сходить с ней на службу.
– Там будут для "Космо" снимать? Или чего?
– Цыц! – Борис Викторович треснул кулаком по столу. – Изволь не ерничать по этому поводу! Мала еще!
– Паспорт имею, детей иметь могу! Ань, че за фигня? Какого я должна вставать с утра и переться за тридевять земель, да еще одетой, как чмо?! Чего я там забыла?
Анна едва удержала тоскливый вздох. Она бы в храм сходила. Но… ей, наверное, и нельзя. Она же… в каком-то смысле она посвящена Хелле. И вряд ли богине понравится визит ее вассала в чужой храм. Лучше не нарываться.
– Кира, если захочешь, я составлю вам компанию. В храм не пойду, но полагаю, мы найдем чем заняться.
– Урррааа! – обрадовалась Кира. – Ауч!
Борис Викторович поднял брови.
– Анна, почему вы не пойдете в храм?
Анна помолчала пару минут. Сформулировала.
– Я знаю, что Бог есть. Что он – Творец всего сущего. Зачем мне посредники? Я и так знаю, что он меня услышит.
– Ауч! – второй раз показала Кира. С ее точки зрения –
Борис Викторович хмыкнул.
– Так принято…
– Какой смысл карабкаться наверх, чтобы потом подчиняться общим правилам? – Анна подняла брови. – Мне казалось, что правила должны устанавливать вы, а остальные глядеть на вас.
– Хм…
Крыть было нечем, и Борис Викторович зашел с другой карты.
– Вы не хотели пойти в юридический? Анна?
– Мне и в лесу неплохо, – парировала Анна.
– И разных подлизок там нет, – пробурчала Киира. И тут же приняла невинный вид. – Что, пап?! В лесу подлиз не водится. А ты о ком подумал?
– Выпорю.
– Главное рогами не забодай, – подсказала вредная девчонка. Увернулась от затрещины и вылетела из комнаты, хохоча во все горло.
– Поганка! – выдохнул Борис Викторович.
Анна пожала плечами, и налила ему мятного напитка из графина.
– Не переживайте. Возраст такой.
– Возраст… Анна, это еще вам спасибо! Если б не вы, она вообще бы с цепи сорвалась. Вы на Киру хорошо действуете.
– Она замечательная. А я просто стараюсь научить ее… лицемерить, – грустно вздохнула Анна.
– Без этого в нашей жизни никак. Когда вы сына забираете?
– Послезавтра.
– Вот и отлично. Комнаты готовы?
– Все готово. Спасибо, Борис Викторович, – Анна впервые улыбнулась по-настоящему. Искренне, всей душой, глазами, не просто изобразила вежливый оскал, а засветилась, словно солнышко.
Ее сын, ее ребенок скоро будет рядом!
Что еще надо для счастья!?
Ничего!
Борис Викторович только рот открыл. И как это бабам удается? Стояла этакая строгая селедка, почти как Мэри Поппинс, и вдруг…
Бывает такое.
Словно внутри человека искра зажигается. И ты его видишь.
Ты его и раньше каждый день видел, но вот именно здесь и сейчас… да… Бизнесмен был вынужден признать, что объективно… Анна ведь красивее Лизы.
Даже не так.
Есть картинка и есть картина. Постер и Веласкес. Конечно, на постер вы будете смотреть чаще, но приглядитесь к Веласкесу – и глаз не оторвете. Вот Лиза… она холеная, ухоженная, яркая, вся в драгоценностях, но если Анну приодеть и отманикюрить… в ней нечто другое.
Порода.
Вот то самое, с кости и крови… и откуда что взялось? Мужчина откашлялся, скрывая смущение.
– Анна, а почему вы не идете в церковь? Мне казалось, что вы верующая?
Анна пожала плечами.
Честно говоря, она даже крест не носила. Яна его отродясь не надевала, а Анне как-то и в голову не пришло… символ Творца – квадрат. Четыре угла, как четыре стихии, и в нем круг – земля.
– Я верующая.
– Ну и… почему?
– Потому что я точно знаю – Творец создал наш мир. Я уверена в существовании бога. Зачем мне посредники? Или храмы? Бог во мне, со мной, рядом – в любую минуту. Что мне даст этот визит?