Зима[лето] том 1

Колоскова Елена Леонидовна

Деньги — это просто деньги. Ресурс, чтобы сделать свою жизнь лучше. Что их, солить? Любоваться и молиться на них? Надо тратить. На свою женщину в том числе.

Часто используются как рычаг давления. Деньги — это власть. Но не с женщинами. Зимин такого не себе не позволял. Иначе не поймешь, почему она с тобой — из-за бабок или просто так.

Да и женщины бывают разные. Есть свободные, как ветер. Своенравные и самодостаточные. Дикие лошади. Не поймать, не удержать… Но можно обуздать и приручить. Захочет — останется рядом, а не захочет — ищи ветра в поле. Не купить ни за

какие деньги.

В их среде были мужики, которые использовали кошелек, чтобы контролировать своих жен и любовниц. Ну а как иначе? Если их изначально «купили», то удержать можно только так, особенно когда имелся сильный разрыв в возрасте.

Смотришь на своего юриста, и невольно делается жалко мужика. Дергается, ревнует, следит за своей бабой, пытается дорогими подарками купить ее любовь и верность. Волосы пересадил с затылка на лоб, чтобы выглядеть моложе, виагру пьет. После воскресных поездок к бывшей жене и детям ходит мрачный. Его любовница Марина на двадцать лет моложе. Девка не чувствует перспективы. Мотают друг другу нервы. Лучше бы перестал дурить, заделал ей ребенка и наконец женился. Не будь у него столько денег, они бы давно расстались.

— …пать колотить. Лифчики.

И тем не менее.

Интересно, что она купила.

Он представил ее на миг в красивом белье и без него и понял, что нужно охладиться. Или Ольгу — сюда, прямо сейчас.

Кто его за язык тянул? Ладно, проехали. Слово не воробей. Что поделать, раз так невольно получилось.

Другие заботы. Сегодня он полдня в офисе, потом в «качалку» с заместителем и в ресторан. Вечером — на смешанные единоборства.

Там будет Ибрагимов. Никуда не деться, он один из спонсоров турнира. Братва еще будет в первых рядах. Захотелось вдруг Ольгу спрятать, только шило в мешке не утаишь. Надо потихоньку выходить с ней в свет.

* * *

Ольга знала, что сегодня на турнире будут высокопоставленные друзья мужа. Важно не ударить в грязь лицом.

Интересно, что туда надеть?

После возвращения домой она приготовила себе свежевыжатый яблочный сок, поставила готовиться семгу на пару и, вооружившись планшетом, залезла на сайт светской хроники. Оказывается, на бои ходили точно так же, как в оперу. Мужчины одевались чуть более свободно, а вот женщины просто блистали.

— Мама мия… Чарли, пошли.

Песик проворно потрусил вслед за ней в гардеробную. Она не стала там рыться. Постояла, подумала и одним движением безошибочно извлекла из ряда платьев одно-единственное, которое вполне подойдет для этого случая. Цвета темного янтаря, выгодно оттеняющего ее смуглую кожу.

— Ну, как? — приложила она к себе платье.

— У-у-у! — вылупился пес и одобрительно забил хвостом.

— Я тоже так думаю.

Сложно не повторяться, быть каждый раз разной. Платье выбирать. К нему — закрытые темно-коричневые туфли, тонкие чулки, новое белье и янтарное ожерелье. Купила когда-то на развале у старушки. Серьги. Надо определиться, простые гвоздики с янтарем или длинные подвески. Если последние, то волосы придется поднять, чтобы было видно украшения. Дилемма. Сложный выбор, перед которым меркнут все мировые проблемы.

— Хорошо

мужчинам, да? — спросила она пекинеса. — «Блэк тай». Костюм-двойка или тройка. Серый, черный или в полосочку. Смокинг. Ботинки, лучше черные. Рубашка, лучше белая.

— Вуф! — согласился Чарли.

— Голова не болит, правда? Галстуки только меняй.

И часы. Запонки тоже — подбирать под сорочку без пуговиц на манжетах. Все просто.

Зимин все свое уже разложил в ящиках, и Ольга полюбопытствовала. Ее муж явно не любитель дорогих аксессуаров.

Часы — одни, настоящие «бреге». Точно такие же, как те, что красовались обычно у него на запястье. И неважно, что сейчас многие часов не носят, сверяясь с таймером на смартфоне. Привычка сразу выдает в нем человека другого поколения, когда мобильников не было и в помине. Простые золотые запонки без камней одиноко сверкали в соседней ячейке. Темные очки — тоже одни, обычный «поляроид», как у простых смертных.

Да, Зимин не страдал вещизмом.

Зато целое отделение занято разнообразными галстуками. Некоторые коробки даже не распечатаны. Дарят ему, что ли? Перевернула — аж вздрогнула. «Славе от Лилии с любовью». Какой он к черту «Слава»? Он Мирослав. Слав. Ее Слав.

Был порыв выкинуть этот галстук в мусорное ведро, но она положила обратно, брезгливо взяв двумя пальцами, как что-то грязное. Остальные галстуки даже не стала смотреть. Нечего расстраиваться. А то вдруг это презенты от других женщин.

— Вуф! Ву-у-у-уф!

Пес звал Ольгу, бегая туда-сюда по коридору. Чарли намекал, что на кухне что-то происходит. Пищала пароварка, зазывая обедать.

— Идем, — скомандовала хозяйка.

* * *

Снова йога.

Лимонный фреш.

Маникюр в тон наряду.

Чтение лежа. Запретное удовольствие, потому что читать полагается сидя за столом и непременно с хорошим освещением. Ольга достала Симону Бовуар, которую знала почти наизусть, но тема была слишком тяжелой, и книгу пришлось отложить.

А потом — дневной сон прямо на диване в гостиной. Захотелось вдруг. Глаза просто слипались. Тело вдруг отяжелело и налилось странной тяжестью, притянувшей ее к земле. Книга выпала из рук.

Пекинес сообразил, что хозяйка заняла его место, и заворчал. Потом влез к ней и, пихаясь лапами, пристроился рядом. Ольга засмеялась, обняла маленького наглеца и уснула под его сопение.

Она видела странный сон. Проснувшись, женщина долго смотрела в потолок, пытаясь понять, что все это значило.

Снился торт. И муж. В том самом кафе, в котором она впервые была с Олегом Большаковым. Нет их уже в помине, и кафе этого, и ее первой любви. И торт этот больше не выпускают. Зря она тогда его не попробовала. Столько лет прошло, но женщина все еще сожалела об этом. Ничто в жизни не повторяется, и не войти в одну реку дважды…

Зимин был совсем молодой, как на том фото в досье. Все вокруг выцветшее, черно-белое и неживое. Только он один яркий и теплый, какой-то родной. Старше ее. Одет, как все уличные парни в те годы. Реальный, конкретный пацан. Спортивный костюм с вытянутыми на коленях трениками.