Зима[лето] том 1
Шрифт:
— Ох! Вот шляпа! — спохватилась она.
Пора гулять с Чарли. Соседка и песик уже ждут.
Мирослав после прилета пошел с Громовым в ресторан и обсудил создавшуюся ситуацию с отжатым тотализатором.
— Что, если не отдаст? — спросил он в конце.
— П…ы получит.
Очень емко и содержательно. Бригада Громова состояла более чем из сотни бойцов. По всему городу свои люди. Зная это, Зимин прилетел без поддержки, взяв с собой только пятерых проверенных бойцов. Сяпа пока не в курсе, что бывший
Громов был пятидесятилетним, битым жизнью мужиком со шрамом от ожога через все лицо. Говорили, что его в «лихие девяностые» подстрелили на охоте свои же, и он упал лицом в костер. Думали, помер, но он выжил, выполз к людям и потом страшно отомстил.
— Стрелку забили? — спросил Поп.
— Нет пока. Вас дожидались, — хмыкнул Семен Громов и велел адъютанту: — Серега, позвони Сяпе, скажи, разговор есть большой.
— Во сколько стрелка?
— Да хоть бы и через час. Чего тянуть кота за яйца.
Громов уже десять лет держал тут бизнес, и все его знали. Если Сяпа откажется от переговоров, то букмекерские точки просто сожгут. Зимин дал добро.
«Так не доставайся же ты никому».
Широкий жест Громов оценил. И бойцов сбережет, и другим покажет, как надо со своим добром обращаться. Мирослав с Поповым решили, что все объекты застрахованы. Они вполне потянут и суды, и ремонт. Зато авторитет сохранят. Но это все на крайний случай.
— Главное, чтобы без мокрухи, — попросил Зимин. — Особенно среди мирного населения.
— Ничо, всех выпустим и запалим, — успокоил Громов.
— Ладно, поглядим. Вдруг одумается человечек, за ум возьмется?
Все-таки хотелось надеяться на лучшее.
— Да х… их разберет, беспредельщиков этих.
Сяпа зарвался. Ночка была бурной. Громов с Зиминым катались по городу, издали наблюдая за столбами дыма. Пожарные расчеты еле успевали на пожаротушение. В одночасье Борис Сяпов потерял все, что было. Напуганные подельники кинули его, бежав, как крысы с тонущего корабля. Адвокат и чиновник из Смольного, который пробил сделку, быстро раскололись, когда их среди ночи подняли с постельки люди с пушками.
Мужика нашли на заброшенной даче в Павловске, где он скрывался от преследования. Взяли тепленьким, он даже не понял, кто его будит.
— Ну, привет, Бориска-барбариска! — улыбнулся Громов. — Ты тут хорошего человека обидел, сволота.
Сяпа подскочил на убогом топчане и спросонья заморгал.
— Я… Гром, да я…
— Цыц! Я тебе, п…р гнойный, слова не давал.
Сверху потревожено раскачивалась «лампочка Ильича» без абажура. Над Сяповым нависла массивная тень гостя. Рядом стояли бойцы со стволами, а позади маячили Зимин с Поповым и их юрист с портфелем. И менты! Сяпа аж ох…л от удивления, что они здесь забыли. Один курил, а другой бумажками шуршал.
— Так, пишешь сейчас признательное, как ты бизнес отжал, — продолжил Громов. — Дружок твой Иверский, который все обтяпал, уже тебя заложил, сучий потрох. Так уж и
Он хохотнул.
— Давай, вставай, не ссы. Пиши явку с повинной. Напишешь — дольше проживешь. Расскажи, как решил все сжечь, чтобы не отдавать обратно. А теперь тебя совесть замучила, и ты сдался в руки стражей порядка.
Тот написал. Понял, что, пока решается вопрос о праве собственности и идут суды, он будет жить. Довольные менты, предвкушая лычки за то, что взяли особо опасного рецидивиста и поджигателя, пожали Громову руки и повели Сяпова паковать и оформлять. Он, не поспевая, спотыкался. Зима все ждал, что упадет, но нет. Удержался на ногах, влез в машину и исчез там, как в пасти чудовища.
Зимин с Поповым стояли, глядя вслед полицейскому уазику.
— Че-как решится все? — спросил Поп. — Кончать его будем?
— В СИЗО не тронем, а на зоне свои люди есть, — ответил Громов. — Да ты меня знаешь, крови не люблю без нужды.
Ага. Если вспомнить, как он мочил конкурентов, сразу сомневаешься. Впрочем, может быть, в свое время вволю попил и искупался в ней, так что устал.
Потом праздновали победу. Поп напился как свинья, что с ним бывало редко, но метко, и Зимин велел бойцам увезти зама в гостиницу. Стареет мужик, сдает помаленьку. Годы дают себя знать. Перенервничал.
Остались одни с Громовым. Пили, если, на баб смотрели, музыку живую слушали.
— Что, нравится? — спросил Громов с улыбкой, перекосившей лицо, когда натянулся шрам.
— Вообще да, — ухмыльнулся Зимин и невольно сравнил девку на сцене с женой. — Только есть и лучше.
Ольга вообще пока вне конкуренции. Уже соскучился.
— Слыхал, ты женился?
— Не врут слухи.
Мужики чокнулись и выпили, не закусывая. Потом все-таки селедки с лучком и капусты жахнули. И повторили.
— Семейный, значит, человек ты у нас, Зима.
— Ну, да.
Заело его, что ли, как пластинку? Громову какое дело до этого? Ну женился и женился. Все лезут в душу, кого ни встреть.
— И кто у нас жена?
— Йог.
— Что, правда? Ногу за ухо — и в узел?
Именно такой в представлении Семена Громова была йога.
— Ага.
Не скажешь же человеку, что она в ЧОПе работает. А не уволиться ли ей оттуда? Работа сложная, нервная. Особенно для мужа. Зимина это слегка нервировало.
Приедет — поговорит с ней на эту тему.
Глава 10
Зимин связался со своим поверенным, заручился поддержкой юристов в Питере, перепоручил им это дело и отправился восвояси. Хотя ему было сказано, что, скорее всего, разок придется явиться для дачи показаний. Если не в Питере, то в Москве. Процедура допускала до суда сбор сведений в письменном виде.
Телефон выдал трель. Ольга пожалела, что не отключила звук. Казалось, еще секунду назад она сомкнула веки — и опять вставать. Ну, что за идиот названивает в такую рань?