Зима, розы и убийство
Шрифт:
Еще раз, обозвав себя дурой, а куда от правды деваться - загубит ведь парня, ему к врачу надо, она тихонько начала растирать поврежденную ногу. Пальцы нежно пробежались по коже, нащупывая повреждения. Подняла голову, всмотрелась в напряженное лицо раненого, хоть и храбрится, а ждет боли.
– У вас много врагов?
– спросила, поздновато перейдя на "вы".
– Не заметно?
– криво усмехнулся и тут же предложил, - не жалей, не трать время на разговоры, я справлюсь и без них.
С
– Вот и все, - поднялась, поправила одеяло, - укрыть еще чем-нибудь?
Помотал головой. Обессиленно прикрыл глаза. Взрыв боли отнял последние силы.
Она расстелила кресло и легла прямо в домашней одежде, укрывшись пледом. Спала чутко, просыпаясь при каждом шорохе, доносившимся с кровати. Несколько раз вставала, проверяя, не поднялся ли жар. Поила водой. И лишь под утро забылась тревожным сном.
Проснулась, не сразу поняла, почему на кресле и в одежде. Бросила беспокойный взгляд на кровать - незнакомец тоже не спал. При неярком сером свете зарождающегося зимнего утра выглядел он неважно - щеки ввалились, под глазами темнели синяки, около рта залегли две глубокие морщины, но помирать вроде не собирался.
Есть такой тип внешности, по которому до революции всегда можно было определить "благородных". После активных действий красных, он стерся, стал гораздо более редким и расплывчатым, и все же... Даже тяжелое состояние не могло скрыть тонких черт лица, ровной линии носа, гладкой кожи. В генах её гостя явно чувствовалась кровь благородных предков.
Пару минут они молчали, каждый думая о своем.
– Как вы себя чувствуете?
– спросила, чтобы отвлечься от глупых мыслей о собственной внешности. Бессонная ночь в тридцать пять лет уже не проходит бесследно, знаете ли.
– Меня зовут Олег, и давай на "ты".
– Ольга, - представилась в ответ.
– У тебя золотые руки, Ольга. Если бы не твоя помощь...
– Если бы ты поехал в больницу..., - не удержалась от ворчливого замечания.
– Но я здесь, - Олег примирительно улыбнулся, - не может ли чудная женщина одолжить свой телефон. Мой, знаешь ли, какая-то сволочь увела.
Получив в руки её старенькую сони, Олег начал набирать номер, но тут же остановился.
– А скажи-ка, Ольга, в этом доме по утрам кормят завтраком?
Намек поняла, упорхнула на кухню. Поставила на плиту чайник, кастрюльку с водой, достала сковородку - яйца, сосиски, булочки с сыром. Скромно? Но ведь она не рассчитывала на гостя.
Заскочила в ванную, ужаснулась - остатки наспех смытой косметики, всклокоченные волосы, покрасневшие глаза и залегшие под ними синяки, н-да, какая страхолюдина для фильмов ужасов пропадает. Умылась, причесалась, договорилась с внутренним чувством прекрасного не смотреться в зеркало - у нее
Давно она не готовила с таким увлечением. Тарелки, ножи, чашки - все спорилось в руках, все буквально летало по кухне. Поймала себя на том, что напевает. Как мало надо для счастья. И плевать, кто он - банкир, киллер, бандит или агент. Он просто мужчина в её квартире, которому она готовит субботний завтрак.
Хлопнула входная дверь. Сердце замерло, коленки позорно подогнулись, и она без сил облокотилась о разделочный столик. Прикрыла глаза. Из головы разом вымело все мысли, лишь горечь обиды поднималась снизу, затапливая все вокруг. Где-то в глубине слабо шевельнулась надежда. Ольга сделала шаг в коридор, понимая, что глупо, что все уже неважно. В квартире она одна.
Села на пол, прислонилась к стене и беззвучно завыла. По щекам потекли горячие слезы. Разве не заслужила она хотя бы прощанья? Ушел, уполз, словно трусливый таракан шмыгнул в щель. Побоялся, что сдаст? Решил не рисковать? Да, ей плевать. Плевать и все. Шмыгнула носом, вытерла слезы. Некто глубоко внутри одобрительно хмыкнул, мол, стоило ли вообще убиваться, да и было бы по кому?
Ох, эти целительные женские слезы. Утопят в себе любую обиду, перемелют любую беду, только не мешайте им выплакаться сполна.
До коридора, наконец, добрался, запах горелого. Прошла на кухню, выключила сковородку, выкинула остатки яичницы в помойку. Достала разварившиеся сосиски. На глаза попалась начатая бутылка виски - подарок фирмы на Новый год.
Пусть для кого-то он - дрянной, а для нее в самый раз. Налила целый стакан, чтобы не мелочится. Сил хватило лишь на половину - гадость. Заела сосиской. Вторая почему-то ожила и никак не хотела доставаться из кастрюли.
– За одиночество и чтобы без козлов, - провозгласила тост, осушив стакан до дна.
Покачалась. Похихикала. Решила выйти из кухни. Получилось не сразу, пару раз она наткнулась на косяк. Наконец, добралась до спальни. Рухнула на кресло. Отрубилась.
Звонили долго и настойчиво. Проклиная в душе стоящего за дверью, она сползла на пол. Попыталась заткнуть уши подушкой, но противный дзы-ы-ынь впиливался прямо в мозг.
– Ну, - рявкнула, распахивая дверь.
Молоденький парнишка отшатнулся, резко спав с лица.
– О-ольга?
– уточнил, заикаясь.
– Она самая, - кивнула, - не похожа?
На лице юноши промелькнула целая гамма чувство от недоумения до брезгливости, но профессионализм все же взял вверх.
– Конечно, похожи, распишитесь и получите, - посыльный одарил её дежурной улыбкой.
Тут только Ольга обратила внимание на коробки в его руках. С трудом поставила закорючку в бумажке.