Зима в раю
Шрифт:
Я должен был признать, что ничего подобного в жизни не видел, но больше не мог вымолвить ни слова. Я мог только стоять там и любоваться в немом восхищении.
– Но если вам понравилось тут зимой, то обязательно следует еще приехать и посмотреть, как тут все выглядит в летнее время. Я часто прихожу сюда вечерами и стою подолгу, наблюдая, как садится солнце за те горы на другой стороне долины. К нам попадают лучи еще долго после того, как весь город и фермы внизу погрузились в тень. И зимой по утрам солнце встает между этими двумя пиками на востоке и начинает светить на нас раньше, чем на всех остальных. S'i, s'i, тот человек, который первым много веков назад выбрал это место для своей finca, был очень мудрым. Claro qu'e s'i [280] .
280
Несомненно (исп.).
Мы
– А воздух… – добавил Хуан-Хуан и сделал глубокий вдох. – Ах, он здесь всегда такой свежий и прохладный, даже в июле и августе, когда в долине все изнывают от невыносимого зноя. Говорю вам, se~nor, если бы не мой бизнес в Андраче, я жил бы здесь все лето. – Щуплый плотник остановился и прикоснулся к моей руке. – Вот сейчас ничего не говорите, просто прислушайтесь. А потом скажите мне, что вы слышали. – Он тихо постоял рядом со мной, глядя на горы со счастливой улыбкой на устах.
– Э-э… я вообще ничего не услышал, – сказал я, несколько удивленный этой просьбой старика. – Только птички поют… и ветер в соснах шуршит. Но больше ничего.
– Exacto [281] . Кроме природы, на finca сейчас никого нет, тут пусто – дико. Но по выходным жизнь возвращается сюда. И снова звучат голоса играющих детей, из трубы поднимается дым, пахнет готовящейся на кухне едой, и я наслаждаюсь всем этим, пока работаю в поле. Es celestial [282] . Мне грустно, что мелкие фермеры в вашей стране потеряли это счастье, se~nor.
281
Точно (исп.).
282
Божественно (исп.).
Я покорно кивнул, соглашаясь, и мы продолжили наш неторопливый путь обратно к коттеджу.
Когда я посмотрел на него с поля, то оказалось, что маленький дом как будто трансформировался в воплощение тихого идиллического очарования. Теперь гористый задний план не угрожал, а излучал покровительственное спокойствие, склоны отражали теплое сияние южного солнца, в то же время давая укрытие крошечной ферме, когда зимние бури выплескивали тут свою принесенную с севера ярость. Хуан-Хуан был прав: тот первый campesino не ошибся, выбирая место для своего дома.
– Я начинаю понимать, о чем вы говорите, Хуан-Хуан. Это действительно божественный уголок. Но удаленность! Я хочу сказать, что когда люди жили здесь постоянно, то как, например, дети попадали в школу?
– В школу? – засмеялся Хуан-Хуан. – Hombre, их школой были горы, лес, поля. Может, родители могли научить их писать или читать, а может, и нет. В те дни такие вещи не имели значения. Выжить – вот что было единственно важно, и в школах тебя не научат, как остаться живым в месте, как это.
– Но как они выживали? Тут совсем крошечный участок земли. Как мужчина мог прокормить с нее семью?
– Я и сам часто удивляюсь этому, se~nor. Могу с уверенностью сказать только, что задача была не простой – если мерить сегодняшними стандартами. И все же у них было все, что нужно… кроме денег, naturalmente. Наши предки наверняка держали кур, несколько кроликов, овец и коз ради молока и мяса – все эти животные обходятся малым количеством воды, как известно, – а может, еще и свинью или даже парочку. И свиньи рылись в лесу, где, кстати, и овцы с козами находили что поесть. – Хуан-Хуан подумал чуть-чуть. – Кроме того, они выращивали овес и бобы и всякие овощи между деревьями на bancales. И деревьев здесь раньше было гораздо больше, но только миндаль и олива, само собой, потому что им не нужна вода, кроме той, которую они сами высасывают из
– А как решался здесь вопрос с водой? Откуда люди ее получали?
И опять Хуан-Хуан почти слово в слово повторил то, что говорила мне сеньора Бауса.
– С неба. Дождь падал на крышу и стекал в aljibe под террасой, совсем как сейчас.
– Но ведь зимней дождевой воды наверняка не хватало, чтобы поить круглый год всю семью и животных.
– Ну, иногда и не хватало. В зависимости от того, сухая или дождливая выдалась зима. Но как и в остальных отношениях, в этом люди всегда могли положиться на горы. Здесь есть несколько мест, где в любое время года из скал текут ручьи, – вода там чистая, холодная и сладкая. Campesinos знали об этих местах и приносили ведра или даже козьи шкуры, полные воды, от этих fuentes [283] , когда было необходимо. Кое-где даже строили canaletas – маленькие каналы, выложенные камнем, по которым воду подводили к нижележащим fincas для ирригации или даже к мельницам в долину. S'i, для наших предков гора была другом – давала дрова, чтобы зимой было тепло, давала пропитание – голубей, куропаток, кроликов, диких коз, грибы, ягоды, травы, дикую спаржу и, прежде всего, воду.
283
Источников (исп.).
– А как обстояло дело с инструментами и одеждой? Если у крестьян тогда было мало денег или вовсе не было, откуда они брали эти вещи?
– Mi amigo [284] , все такого рода problemas можно было решить, съездив на еженедельный рынок в город. Сегодня рынок на площади Андрача – не более чем развлечение для тысяч turistas по средам, но не так давно это был нервный центр сельской жизни в районах вроде нашего. В рыночные дни крестьяне с этих горных fincas с первыми лучами солнца отправлялись в путь, и ослы их тянули телеги, нагруженные тем, что превышало потребности семьи: они везли на рынок, допустим, несколько яиц, цыпленка или курицу, ягненка, поросенка, ту еду, что добыли в лесу, а может, даже ведро или два улиток, если на неделе был дождь. Позже, осенью, фермеры продавали урожай миндаля и оливок, еще они ловили мигрирующих дроздов, naturalmente, – говорят, каждый год два или три миллиона дроздов. О, дрозды считаются на Майорке большим деликатесом.
284
Друг мой (исп.).
– Naturalmente.
– Конечно, весной и летом, мужчина мог стать carboner – угольщиком. Тогда он поселялся со всей семьей в лесу, в маленькой каменной хижине с крышей из веток и тростника. Там он строил sitjas – холмы из нарубленного каменного дуба, покрытые зеленью и землей, а потом медленно и осторожно сжигал их, чтобы получить уголь. В те дни, до прихода газа butano, древесный уголь был на острове главным топливом для готовки и обогрева. S'i, товар карбонариев пользовался широким спросом. Но денег особых не приносил, naturalmente.
– Naturalmente.
Хуан-Хуан указал на север, где возвышалась вершина горы Галатцо.
– А в самых высоких горах Сьерры некоторые campesinos зимой становились сборщиками снега.
– Снег на Майорке?
– S'i. Nevaters, так их называли, то есть снежники. Они выкапывали глубокие землянки, выкладывали их камнями, а когда выпадал снег, закидывали его туда лопатами и утаптывали. Они продолжали делать так до тех пор, пока не наполняли все землянки доверху, после чего укрывали их пеплом и тростником до лета.