Зима волка
Шрифт:
— Ты ранена?
— Прости, я тебя не заметила. — На полу лежала его книга, на обложке которой красовалась картинка с окровавленным телом. Неужели ему не хватает жестокости в схватках с адскими гончими, что читает изобилующий сценами насилия роман? — Ты такой загадочный.
Его губы дрогнули.
— Ты не ранена.
— О, конечно, ранена, ты садист. — Она попыталась сесть и застонала, плюхнувшись обратно. Бри закрыла глаза. — Знаешь, сколько столов я начисто отшлифовала?
Низкий смешок.
— Болит?
— Ты даже не представляешь, как.
Она услышала
Бри охватила паника. Она попыталась скинуть его с себя, на что Зеб легонько шлепнул ее по заднице и прорычал: — Оставайся на месте, маленькая самка. — Когда его запах окутал ее, напомнив о поляне в тени, которую она нашла возле ручья, Брианна расслабилась.
Его вес переместился, и его огромные руки сомкнулись на ее ноющих плечах, сжимая и отпуская, когда его большие пальцы впивались в узлы рядом с ее позвоночником.
— О-о-о, да.
Раздался его смех. Он расслабился и провел ладонями вверх и вниз, теплом снимая напряжение со скованных мышц спины.
— У Калума были для тебя какие-нибудь новости с других территорий?
Почувствовав укол боли, Бри решила отпустить ситуацию.
— Почти ничего. Мои родители, возможно, жили в Грэй Клифф на территории Рейнира, но некоторое время назад из-за адских гончих город был стерт с лица земли. — Она вздохнула. — Ты знаешь, что в полиции Сиэтла работает оборотень?
— Слышал об этом.
Бри улыбнулась, услышав явное отвращение в голосе Зеба. — Он сказал, что в то лето, когда меня нашли, в районе часто происходили наводнения и автомобильные аварии, а также было зафиксировано несколько убийств адской гончей. Никто не знает, что с ними случилось.
— Это тебя беспокоит?
— Немного. Знаешь, я всегда думала, что меня бросили, но Калум сказал, что оборотни фанатично относятся к детям. Это меня слегка успокоило. — Зеб надавил на мышцы нижней части ее спины, и она вздохнула. — А какими были твои родители? — Руки замерли, и лишь спустя мгновение продолжили свои размеренные движения.
— Никаких отцов — мои сородичи и я были рождены в полнолуние. Моя мать умерла через несколько лет после нашего рождения, и мой дядя взял на себя заботу о нас. — Его голос был ровным.
— Не лучший отец? — беспечно спросила Бри.
— Он ненавидел людей. Ненавидел детенышей. Не общительный. Совсем, как я.
— Вряд ли. Ты любишь людей. Просто не хочешь, чтобы кто-нибудь об этом знал.
Его руки замерли, и она закрыла глаза. И ты знаешь об этом, не так ли Бри? Но это была правда. Удивительно, что с таким дядей Зеб вырос не полным придурком, а просто грубым, местами жестким.
Он молчал, но его руки продолжили свою работу. За несколько минут он превратил ее в бескостную массу желатина.
Зеб почувствовал, что Бри начала погружаться в сон.
— Переворачиваемся, — пробормотал он и перевернул ее на спину.
Ее глаза распахнулись.
Он оседлал ее, перенеся вес на колени — и, прежде чем Бри успела запаниковать, она поняла, что Зеб изучает ее. Ждал, что ее реакция будет именно такой.
— Ты
Это же Зеб.
— Думаю, да.
Но… он собирается массировать ее спереди? Его руки легли ей на ключицу. Его большие пальцы впились в ноющие мышцы, двинулись к груди, но остановились. Он массировал ей верхнюю часть груди и плечи, затем вверх и вниз по рукам, сжимая их до боли. Узлы распались, и кровоток по венам усилился. Она вздохнула.
Наконец, когда она могла поклясться, что вот-вот расплывётся лужицей и утечёт между тонкими трещинами в деревянном полу, Зеб лег рядом с ней.
Бри широко раскрыла глаза. Подперев голову рукой, он наблюдал за ней.
— Спасибо.
Он приподнял одну бровь, как бы напоминая ей о недавней игре Шея, затем обхватил ладонью ее щеку, большим пальцем удерживая ее за подбородок, с другой стороны и… поцеловал.
Его губы были такими же теплыми, как и руки. Приподнявшись на локте, он лениво предавался поцелую, дразня и требуя ответа. Его рука скользнула от ее талии вверх, касаясь груди. С каждым медленным движением ее кожа становилась все более чувствительной, соски напряглись и болезненно сжались. Ее спина выгнулась навстречу его прикосновению.
Звук шагов на крыльце возвестил о приходе Шея.
Бри быстро села, глядя на Зеба.
— Иди и сядь в свое кресло, — приказала она.
На его щеке появилась ямочка, когда он провел пальцем по ее губам.
— Ты выглядишь хорошо зацелованной, маленькая самка, и ни один волк не пропустит запах в этой комнате.
Запах. Румянец обжег ее лицо. Когда Шей открыл дверь, Бри вскочила на ноги и побежала вверх по лестнице.
Глава 18
Колд-Крик, территория Северных Каскадов ~ Полнолуние
— Вики сегодня не вернется. — Шей вошел в библиотеку, чувствуя себя так, словно какой-то рыбак связал его внутренности морским узлом. — Калум сказал, что она вывихнула лодыжку, и останется в Деревне Старейшин еще на несколько дней.
Зеб выронил из рук книгу, и та приземлилась на пол. От охватившего его ужаса, лицо кахира стало мрачнее ночи.
— Это дерьмовая шутка, бро.
— Это не шутка. Клянусь Богом, Зеб, мы должны предупредить Брианну о том, чего ожидать на Собрании. Черт, нам не стоило откладывать этот разговор и давно самим все рассказать. — Но они надеялись, что Вики поможет им с этим, ведь всего год назад она сама была человеком, и смогла бы объяснить суть Собрания.
Теперь же они попали в собственную ловушку с железными зубьями.
— А у Брианны есть подруги? — Зеб задумался.
— Пара волчиц, но альфа-сука приказала всем самкам держаться подальше, пока Бри не принесет публичные извинения. Чтобы закончить урок. — Политика стаи. Шей щелкнул зубами. Он хотел бы вонзить свои клыки в Тайру, чтобы той самой преподать урок вежливости. Но это мог сделать только альфа-самец.
— Больше никого?
— Из самок никого.