Зимние звезды
Шрифт:
– Ну он хорошо выглядит для своего возраста.
– пожимаю я плечами и кладу суши в рот.
– Эльф, я понимаю, что у тебя слабость к Власовым, но любить и любоваться ты можешь только одно, - строго хмурит брови.
– Это с чего у меня слабость к вашей семье? Я пока только тебя и знаю, ну еще твоего отца видела один раз в школе.
– Это я на будущее, раз тебе нравлюсь я. Значит, тебе все понравятся. Мы красивые.
– Какая скромность, - закатываю я глаза.
– Да, ты права, мы еще и скромные, - невозмутимо так поддакивает.
Решаю перевести тему,
– Ты что-то говорил покажешь.
Вспоминаю его фразу, вскользь брошенную, когда мы зашли.
Власов перестаёт есть и становиться очень серьёзным. Блин, не такого эффекта хотела.
Он погружается вначале в себя, а, потом прикрыв глаза ресницами, начинает говорить.
– Как только я оказался в Англии, решил вначале, что забуду тебя. Думал, что ты вряд ли меня простишь. И вначале у меня получалось, точнее, я так думал, потому что новые знакомства, новый класс. Новые город и развлечения. Но даже тогда ты проскальзывала в моей голове. А через какое-то время ты стала прорываться через все барьеры, что я выстраивал. По сути, меня хватило всего на пару месяцев. Ты заполняла меня всего. В мыслях ты, в эмоциях, что я испытывал, почти в любых, снова вспыхивала ты. Как картинка, точнее анимация вставала перед глазами. Я сравнивал тебя со всеми. Искал в любой девушке, что встречал.
Как-то на словах про девушек я напряглась, не очень приятно мне было слушать и понимать, что он там с кем-то встречался. Ну всё, вот и ревность похоже.
– А потом я сдался, — не весло смеётся он,— Самое забавное, что именно в тот момент, когда Ник, купил нам чебуреки на перекус.
Мы оба ухмыляемся над этим.
– Когда я принял этот факт, что мне от тебя никуда не деться, точнее, от моих чувств. Мне стало легче. Будто, наоборот, я стал целым, собой. Но ведь тебя рядом не было, и я тосковал. Я стал сталкерить тебя в соцсетях, писать парням, узнавать каждый день о тебе. Даже просил прислать свежие фотки. Ты мало выкладывала их в сеть.
Да, в школе я забросила почти свою страничку.
– И когда совсем было невыносимо, я хотел позвонить тебе. Я вставал с постели и шёл на балкон. Очень долго мог наблюдать за звёздами и небом. Ведь только небо у нас одно на двоих. Мы видим одни и те же звёзды и Луну. И мне казалось, что так я ближе тебе. Будто нас не разделяет несколько тысяч километров.
Мне кажется, я начала ощущать ту тоску, что он испытывал. Будто холод забрался под одежду. Он так это рассказывает, что невозможно не проникнуться.
Он поднимает на меня свой бушующий голубой взгляд.
– И только это небо и звёзды спасали меня от отчаянных поступков. Я хотел поделиться этим с тобой, чтоб когда я уехал в Лондон, ты знала, что я рядом, тебе нужно лишь взглянуть на небо.
Мне кажется, я разорвусь от переполняющих меня эмоций.
Глава 34. Сделай мне такой подарок, Эльф.
Кривоватая улыбка медленно расползлась на его лице, а в глазах был настоящий шторм. Будто Тихий Океан вдруг стал самым буйным. Из голубого неба его взгляд стал серым
Каждое его слово неминуемо попадает мне в грудь, проникает в моё сердце, и ему невозможно не поверить. Его волны накрывают меня, и, кажется, я захлебнусь в этом потоке чувств.
Чудовище, блин! Я не готова была к таким признаниям.
– Знаю, ты не интересуешься звёздами или небесными телами, но для меня они важны, так же как и ты.
– он облокачивается обратно на спинку стула и разрывает контакт глазами. Еле сглатываю скопившуюся слюну и ищу что-то попить. Уф, жарко как-то стало?
– Да, я никогда этим не интересовалась, но мне было интересно сегодня, — сделав пару глотков воды, произношу.
– Иногда, мне кажется, что ты многое обо мне знаешь, — хмыкаю.
– Тщательно собирал информацию эти три года. Даже пугаешь немного.
Признаюсь честно.
– Собирал, по крупицам, — кивает он, — Но если честно, я знал тебя и в школе, часто наблюдал за тобой.
О да, это я помню. Твой прожигающий взгляд мне в спину. Всегда мурашки бегали. Только я тогда считала, что это от ненависти и он специально меня отвлекает.
– Ты когда пишешь контрольную и не знаешь ответа, грызёшь кончик ручки, а когда знаешь, сжимаешь кулачек от радости. Пьёшь очень сладкий чай и любишь барбариски. Когда ты увлечена чтением, то всегда снимаешь обувь и покачиваешь ногой. А когда сильно злишься, стараешься стоять в оборонительной позе, даже если противник больше тебя. Не отводишь взгляд и не пасуешь, хотя боишься до чёртиков. Тебя всегда выдавали руки, они дрожат. Ты очень любила брюки, но наверно, от моих выходок про твою внешность, стала носить юбки.
Я хмыкаю, догадался-таки, что из-за него.
– А ещё когда ты болеешь, ты очень нежная. Хочешь обнимашки и всё плюшевое.
– Откуда это-то ты знаешь? — удивлённо машу руками.
– Потому что твои платки для носа, всегда были махровыми. Ты никогда не вытирала салфетками. А ещё однажды ты уснула прямо у меня на руках.
Непонята? Не помню такого.
– Когда это?
– Так и знал, что ты этого не вспомнишь. — смеётся он и зачёсывает волосы назад, — Помнишь ноябрь девятого класса. Ты тогда сильно заболела и пропустила почти неделю. Из-за этого на следующую неделю всё равно пришла, так как боялась совсем отстать, олимпиада же на носу была?
Я киваю, хорошо помню. Это же из-за него потом на эту дату перенесли.
– Но у тебя поднялась снова температура, и классная отправила в медпункт. Там тебе дали таблетку и порошок какой-то, потом медсестра вышла. А я зашёл. Хотел узнать как ты, но знал, что ты рычать на меня начнёшь и выгонишь, поэтому подошёл сзади, и хотел аккуратно проверить, насколько ты горячая. Но ты с таким облегчением выдохнула...
– У тебя рука была холодной, - припоминаю я.
– Но я думала, это сон, — доходит здесь до меня.