Зимних Дел Мастер
Шрифт:
— Ловушки? — прошептала Тиффани. В ответ Нянни подтолкнула ее локтем и показала на пол. На полу были нарисованы страшные шипастые капканы.
Они все были начертаны углем.
— Верно я говорю, Билл? — повторила Нянни. повышая голос. — Она помогла тебе с ловушками!
— Верно, она их смастерила! — ответил мистер Хогспарсли. — Ха! Не хотел бы перейти ей дорогу!
— Это точно! Поэтому больше никаких стрел из арбалета ни в кого, кроме Смерти, хорошо? Иначе госпожа Ветровоск больше не будет тебе помогать. — сказала Нянюшка, ставя бутылку на старый
— Вот тут на плече, миссус, мне совсем не мешает.
Нянни дотронулась до его плеча и на мгновение о чем-то задумалась. — Это такая белая с коричневым загогулина? Такая вытянутая?
— Точно, миссус. — сказал мистер Хогспраслей, вытаскивая пробку из бутылки. — Качается там и смешит меня. — Пробка с хлопком выскочила. В комнате разлился запах яблок.
— Оно растет. — заметила Нянюшка. — Госпожа Ветровоск придет вечером, чтобы удалить его.
— Ваша правда, миссус. — сказал старик, наливая кружку до краев.
— Постарайся не подстрелить ее, хорошо? Это ее только разозлит.
Когда они покинули коттедж пошел снег, крупные пушистые хлопья, предвещающие много дел.
— На сегодня все. — объявила Нянни. — У меня есть кое-какие дела в Ломте, но я займусь ими завтра.
— Стрела, которую он в нас выпустил… — сказала Тиффани.
— Воображаемая! — ответила Нянни, улыбаясь.
— На мгновение она была совсем как настоящая!
Нянни Огг расхохоталась. — Просто изумительно, что Эсме Ветровоск может заставить людей вообразить!
— Например, ловушки для Смерти?
— О, да! Зато это вернуло старине интерес к жизни. Он уже на пороге. Но по крайней мере, Эсме постаралась, чтобы боли не было.
— Потому что боль висит в воздухе над его плечом? — спросила Тиффани.
— Ага. Она удалила ее из тела, так что ему теперь не больно. — ответила Нянни. Снег скрипел под ее ногам.
— Я не знала, что так можно делать.
— Я умею убирать боль в простых случаях, например, когда зубы болят и так далее. Но Эсме у нас чемпион. Никто из нас не самонадеян настолько, чтобы отказываться от ее помощи. Забавно, как много хорошего она делает людям, учитывая, что не больно то она их любит.
Тиффани мельком глянула на небо, но Нянни была таким неудобным человеком, который замечал все.
— Задумалась, не свалится ли тебе на голову влюбленный мальчишка? — спросила она, широко ухмыляясь.
— Нянни! В самом-то деле!
— Но ты же задумалась, верно? — сказала Нянни, не ведающая стыда. — Конечно, он всегда где-то рядом, если подумать. Ты проходишь сквозь него, чувствуешь его на своей коже, ты стряхиваешь его со своих ботинок, заходя в дом…
— Не надо так говорить, пожалуйста? — сказала Тиффани.
— К тому, же, что такое время для стихии? — весело болтала Нянни. — Чай снежинки сами себя не делают, особенно, если руки ноги надо правильно расположить…
Она косится на меня искоса, проверяя, не покраснела ли я, — думала Тиффани, — я знаю.
Затем Нянни толкнула
— Тем лучше для тебя! — сказала она — Я просто обожала стряхивать с ботинок кое-кого из своих дружков!
Тиффани уже собралась укладываться, как обнаружила под подушкой книгу.
Название, выведенное кричащим красным цветом, гласило „Игрушка Страсти“ Марджори Дж. Коррсет. Ниже, буквами поменьше, было добавлено: „Боги и Люди сказали — их любви не бывать, но они не слушали никого! Новый роман о страстной любви от автора Разделенных Сердец!!!“
На обложке была изображена девушка в довольно скудных, на взгляд Тиффани, одеждах. Ее волосы и платье развевались на ветру. Она явно была в отчаянии и также слегка замерзла. С некоторого расстояния за ней наблюдал юноша, сидя верхом на коне. По видимому, начиналась гроза.
Странно. Внутри стоял библиотечный штамп, а библиотекой Нянни не пользовалась. Ну что же, почеиу бы не почитать перед сном.
Тиффани перевернула первую страницу. Затем вторую. Когда она добралась до девятнадцатой, то встала и сходила за Словарем без Пропусков.
У меня есть старшие сестры и кое в чем я разбираюсь, сказала себе Тиффани. Но эта Марджори Дж. Коррсет просто смехотворно заблуждается в некоторых вещах. Например, девушки на Мелу не часто бегают от парней, достаточно богатых, чтобы иметь свою собственную лошадь — или же бегают недолго, оставляя шанс быть пойманными. И Мэгс, героиня книги, не имела ни малейшего представления о работе на ферме. Какой парень будет заинтересован в девушке, не умеющей ни лекарство корове дать, ни поросенка удержать? Какой от нее толк в хозяйстве? Коровы сами не подоятся и овцы не постригутся, пока ты будешь стоять и красоваться со своими вишневыми губками.
И еще одно. Этой Марджори Дж. Коррсет хоть что-нибудь известно об овцах? Она описывает овечью ферму летом, так? И когда же они стригут овец? Это второе по важности событие в жизни фермы и о нем даже не упомянуто?
Конечно, они могли разводить Лысых Хаббаков или Низинных Коббелвортсов, не требующих стрижки, но эти породы так редки, что любой здравомыслящий автор должен был это отметить.
И та сцена в пятой главе, когда Мэгс бросила овец пастись одних и пошла собирать орехи с Роджером… Ну что за глупость? Овцы могли забрести куда-угодно и каким дураком надо быть, чтобы собирать орехи в июне.
Она прочитала еще немного и подумала: О, понятно. Хммм. Ха. Орехи тут не причем, оказывается. На Мелу такие вещи называли „пойти кукушкино гнездо искать“.
В этом месте она отложила книгу и сходила вниз за новой свечой, затем улеглась в кровать, согрела ноги и продолжила чтение.
Должна ли Мэгс выйти замуж за угрюмого темноглазого Вильяма, хозяина двух с половиной коров или же ей переметнуться к Роджеру, называющему ее „моя гордая красотка“, но который очевидно плохой, потому что у него усы и он ездит верхом на черном жеребце?