Зимний излом. Том 2. Яд минувшего. Ч.1
Шрифт:
– Так было проще. – У нее нет тени, только и всего. У Зои Гастаки нет тени, на небе четыре луны, а камни окончили стражу. – Проще всем. Те, внизу, должны платить, вы – нет. Я должна быть с Арнольдом, ты должна остаться горячей. Так и будет.
– Ты должна была сказать! – Селина снова дернулась, и Луиза обхватила дочь обеими руками. – Мы могли бы… Могли бы спасти всех!
– Они платят, – женщина без тени покачала головой, – чашу разбили, вода ушла, ничего нельзя изменить. Звезда взыщет долг и упадет, а луны зайдут. Останется зола, но вас это не затронет. На вас вины нет.
Не
– Как же так?! – прошептала Селина. – Как же так?
– Так вышло, – отрезала капитанша, – мы все равно ничего бы не смогли…
– Это из-за меня! – Руки дочки бессильно упали на плащ, она больше не хотела бежать. Жить она тоже не хотела. – Если бы не я, Айри ушла… Она боялась, что я не выдержу… Дороги не выдержу! Мама, она вернулась из-за меня!
– Прекрати! – жестко сказала Луиза. – Айрис вернулась из-за метели, лошадей и приступа. Это она не могла идти, не ты…
– Те, кто платит, никуда не уйдут, – хмуро бросила Зоя. – Снег заодно с камнем. Снег караулил.
– Ты поняла? – Луиза ухватила дочь за плечи и как следует тряханула. – Никто ничего не мог сделать!
– Поняла, – голос Селины был мертвым, – но лучше б мы ушли… Вместе. Или остались…
Что лучше: замерзнуть, задохнуться в снежной замяти или угодить во сне под обвал? Если повезет, можно ничего не понять, как не поняла малышка Николь, когда случайный камень пробил ей висок, только спят ли сейчас в замке?
– Айри знала, что умрет, – из глаз Селины катились слезы, она их не вытирала, – она не верила, что придет завтра… Но ее никто не понял… Никто…
Айри что-то чувствовала, иначе она бы не рвалась из Надора на ночь глядя, и Эйвон тоже. Граф не сошел с ума, решившись все бросить и бежать, его что-то гнало прочь из замка. Это они с Селиной ничего не слышали и боялись метели и волков. Умом боялись, но ум на Изломе плохой советчик…
– Не говори ерунды! – прикрикнула Луиза, но это не было ерундой. Не было…
– Айри, все хорошо… Лошади знают, что делают. Там волки, обвалы, а может, и что похуже. Собаки зря выть не станут…
– Кузина! – Наль словно бы вырос на глазах. – Кузина… Клянусь, она больше никогда не посмеет… Если она скажет что-то оскорбительное, я…
– Не надо, – Айрис слабо улыбнулась, – спасибо, но… уже ничего не надо.
– Вот и хорошо. Теперь выпьем чего-нибудь горячего и спать. А собираться – завтра.
– Зачем? – Айрис устало бросила перчатки и хлыст на пол. – Пусть будет, как есть…
– «Пусть будет, как есть», – повторила Луиза. Зоя не поняла, пришлось объяснить: – Это сказала Айрис, когда я уходила к себе. А Эйвон вообще ничего не сказал… Рыцарь, раздери его кошки! Он ведь тоже знал… Не понимал, но знал…
– Ты его любишь, этого Эйвона? – подалась вперед Зоя. – Любишь?!
– Люблю. – Это все, что она может сделать для нелепого старого рыцаря. Солгать, и пусть
– Почему ты молчала?! – Глаза Зои полыхнули болотными огнями. – Дура!..
Сзади напирал гул и скрежет – камни все ползли и ползли. Луиза провела рукой по лицу и поняла, что плачет. И когда успела?! Зоя что-то хрюкнула, вскочила на ноги и, тяжело топая, побежала к каменному потоку. Судорожно вздохнула Селина.
– Куда ты? – завопила вслед Зое Луиза. – Осторожней!
– Якорь вам в глотку, – проревела на бегу капитан Гастаки. – Обеим! Я уже сдохла! Я холодная… Я их вытащу! И девчонку, и мужика!..
Темная плотная тень вспрыгнула на двугорбый валун, перебралась на другой, ползущий рядом, покачнулась, нелепо плеснув руками, и снова прыгнула, теперь на плоскую плиту. Та накренилась, но Зоя успела вскочить на соседнюю глыбу. Грузный силуэт отчетливо виднелся на фоне звездного неба. Капитан придержала шляпу и завертела головой, примеряясь к очередному броску. Она двигалась на первый взгляд неуклюже, но ни разу не ошиблась, уверенно пробираясь к извергавшей холод чаше. К своей тропе…
– Она их приведет? – Селина, закусив губу, смотрела на странную женщину без тени, женщину, полюбившую Арнольда. – Ведь приведет?!
– Конечно, – сказала Луиза то, что только и могла сказать. – Она – молодец… Ну и повезло же этому борову, твоему папаше!
Глава 3
Надор. Ракана (б. Оллария)
Худой, сутулый человек сидел у камина, вытянув длинные ноги в потертых сапогах, и на что-то смотрел. На что именно, Чарльз разобрать не мог, хотя сама фигура и казалась знакомой. Самым же глупым было то, что капитан Давенпорт знать не знал, как и куда его занесло. Последнее, что он помнил, была гостиница, в которой он заночевал вместе с другими офицерами авангарда. Последующие события канули во мрак, но в том, что они с Бэзилом Хейлом на сон грядущий не пили, Чарльз был свято уверен. Тем не менее прятаться в углу было глупо, и Давенпорт вышел на середину комнаты. Просторной, но удивительно неуютной.
– Добрый вечер, сударь. Вы, вероятно, удивлены…
Сударь продолжал таращиться на какую-то вещицу и блаженно улыбаться, и тут Давенпорт его узнал. Граф Эйвон Ларак, один из надорских чудаков и отец приезжавшего к Савиньяку толстяка. Последний раз Чарльз видел графа у Рокслеев лет пять назад. Странно, но с того дня Ларак не только не постарел, но стал казаться моложе.
– Господин Ларак, – повысил голос Чарльз, – прошу простить мое вторжение…
Граф не слышал, но он мог и оглохнуть. Куда хуже было мутное, старое зеркало, в котором отражалось все, кроме капитана Давенпорта. Чарльз зажмурился, глубоко вздохнул и вновь открыл глаза. Камин, Ларак со своим сокровищем и зеркало были на месте, но капитан в нем так и не появился.