Зимний перевал
Шрифт:
А потом — сколько прошло времени? Час? Два? Вся ночь? — Ленин со вздохом попрощался с книгами: ничего не поделаешь, времени нет.
Было у него такое выражение лица, переданное одной из фотографий двадцатого года: он слегка наклонил голову, смотрит долгим, задумчивым, ушедшим в себя взглядом.
То ли в тот день, то ли накануне его мы, группа работников комсомола, случайно встретили Ленина. Было это в Кремле, неподалеку от Царь-колокола.
Только что закончился Второй конгресс Коминтерна, во время которого происходило несколько международных конференций, в
В двадцатом году первое воскресенье пришлось на пятое сентября. В субботу четвертого был назначен Всероссийский молодежный субботник, весь заработок от которого поступал в фонд помощи молодежи капиталистических стран, а на воскресенье были намечены манифестация и празднества.
Мы шли от Большого Кремлевского дворца по направлению к Троицким воротам, когда увидели Владимира Ильича. Поравнявшись с нами, он остановился, спросил о наших делах.
Содержание этого разговора я не помню. Помню лишь, что Владимир Ильич по своему обыкновению выпытывал у нас все, в том числе то, что нам казалось мелочами. Помню также слова Гёте, которые он нам напомнил:
«Достигни сам того, что ты унаследовал от твоих отцов. Только тогда оно будет твоим».
Пока мы стояли и разговаривали, откуда-то из-за Царь-колокола вылез мальчуган лет шести в ситцевой застиранной рубашонке и длинных холщовых штанах, заплатанных на коленках. Он пролез у нас между ногами и подобрался к Владимиру Ильичу. Тот, продолжая разговаривать, положил руку на голову мальчугана и привлек его к себе.
— Ну что ж, Васютка, пойдем? — сказал Владимир Ильич, заканчивая разговор.
— А чай пить будем? — спросил Васютка.
— Будем, — сказал Владимир Ильич.
— С сахаром?
— С сахаром.
— А про комарище споем?
— Споем, — согласился Владимир Ильич, засмеявшись.
Эту песню я помню еще по далеким временам моего детства. Кто-то из товарищей привез ее из Обдорской ссылки, и Владимир Ильич любил распевать ее с ребятами. Первые слова ее были такие:
Как сел комар на дуб, на дубок, на дубину Как топнул комар своей ножкой, ногою, ножищем, Как поднял комар свой голос, свой глас, голосище — Хочу пищи!Весело с нами попрощавшись, Владимир Ильич пошел, ведя мальчугана за довольно-таки грязную шершавую ручонку.
Владимиру Ильичу недавно исполнилось пятьдесят лет. Был он тогда на удивление молодой и живой — и в движениях, и в работе. Отчасти потому, наверно, что находился тогда в полном расцвете духовных и физических сил, но много значило и то, что положение в стране и в международном рабочем движении, оставаясь очень трудным, внушало надежды, что скоро станет легче.
Работал он столько, что, как тогда говаривали, в полночь мог сказать о себе: «Начинаю шестнадцатый час моего восьмичасового рабочего дня». Даже простой перечень дел и вопросов, которые он успевал решить за какую-нибудь неделю [3] , потребовал бы нескольких страниц.
Престарелая
3
Ниже говорится о событиях 1–26 сентября 1920 года. — Ред.
Крестьяне деревни Богданово Подольского уезда Московской губернии писали Ленину о тяжелом положении их деревни. Ленин в телеграмме Подольскому упродкому подтверждал, что крестьяне пишут правду, и просил по возможности уменьшить разверстку, наложенную на деревню Богданово, в просторечии Богданиху.
Врангель перешел в наступление и занял Мариуполь.
Ленин предложил назначить командующим Южным фронтом Михаила Васильевича Фрунзе, членом Реввоенсовета фронта — Сергея Ивановича Гусева.
Горький просил о дровах для петроградских ученых. Ленин поддержал просьбу Горького.
Выступил на партийном собрании 6-й роты Первых московских пулеметных курсов.
Долго беседовал с Адольфом Абрамовичем Иоффе, назначенным председателем советской делегации для ведения переговоров и подписания договора о перемирии и мире с Польшей.
Совет Труда и Обороны. Совнарком. Политбюро ЦК. Пленум ЦК.
Выработка линии в переговорах с Польшей. Сбор сосновых и еловых шишек для топлива. Перепись на Кубани. Закупка у населения повозок с комплектами упряжи для Юго-Западного фронта. Усиление заготовок экспортного леса. Радиосвязь в Красной Армий. Хлеб для Донбасса. Восстановление железнодорожного транспорта. Мобилизация лошадей, необходимых для работ по разведке Курской магнитной аномалии. Проект постановления о Туркестанской Автономной Социалистической Республике. Письмо Центрального Комитета «Ко всем членам партии».
Разговор с Фрунзе, уезжающим на Южный фронт.
Комната для писателя Александра Серафимовича.
Беседа с делегатом из Сибири и написанное после этой беседы письмо в Сибревком, начинающееся словами: «Обратить внимание на сельскую бедноту Сибири, снабдить их продовольствием из местной разверстки» — и кончающееся вопросом: «Правда ли, что бывали случаи в Сибири употребления коровьего масла на смазывание телег (вместо дегтя)?»
Записка в Наркоминдел:
«#т. Чичерин! Вот граница — maximum. Принято в Цека. Надо точно ее повторить.
Это — для переговоров с Польшей.
И так изо дня в день. Изо дня в день…
Работы было столько, что в сентябре он написал, пожалуй, меньше, чем в любой другой месяц своей жизни: лишь коротенькое предисловие к «Материализму…», письмо к немецким и французским рабочим по поводу прений о Втором конгрессе Коминтерна; ответ корреспонденту газеты «Дейли-Ньюс» господину Сегрю.
Этот господин Сегрю прислал Ленину радиотелеграмму, в которой иронизировал по поводу того, что отчеты иностранных рабочих делегаций, побывавших в Советской России, якобы принесли большевизму больше вреда, чем вся антибольшевистская пропаганда.