Зимний сон Малинки

Логвин Янина

– Победил отдел комплектации №2! Самый молодой и перспективный!

Дед Мороз все никак не хотел отпускать Валечку, под общий смех выпрашивая у нее номер телефона, и нам пришлось ее отбивать, призвав на помощь верного Шляпкина и Игоря с костылем. Все было замечательно, кроме одного: мне очень не хватало Гордеева.

«Я скучаю, Дим»

«Скоро буду, Маша»

«Я очень скучаю»

«Я почти на месте, моя сладкая»

«Скорее

пьяная. Оказывается, корпоративы – это весело *Улыбающийся смайлик*»

Димка не ответил, и через пару секунд я вновь отправила сообщение, не в силах удержаться. Пусть так, но мне хотелось чувствовать его:

«Гордеев, много работать вредно! А еще, чем дольше скучаю, тем больше хочу тебе сказать что-то очень важное. Очень!

Вчера ты говорил, что однажды захочешь услышать от меня слова. Помнишь?

Кажется, я хочу, чтобы ты их услышал»

Я отправила сообщение, понимая, что поступаю, как влюбленная дурочка. Ну и пусть! Пришло мое время сумасшедших поступков и признаний. Улыбаясь, спрятала телефон в сумочку, повернулась к подругам, и еще не сразу поняла, почему расстроена Валечка, всего десять минут назад выигравшая конкурс на звание самой красивой Снегурочки, а сейчас вернувшаяся из дамской комнаты с побледневшим лицом и дрожащими губами.

– Девочки, мне кажется, она меня ненавидит.

Валечка села за стол и приложила руку к щеке.

– Кто? – спросили мы с Мананкой в унисон.

– Вон та девица в коралловом, - с опаской мотнула Галанина подбородком в сторону вип-стола, за который только что присела незнакомая шатенка. – Я думала, мне показалось – там, у елки.

– А разве нет?

– Нет, - выдохнула девушка.
– Представляете, я только что встретила ее в туалете, и она потребовала: оставить его в покое и убираться вон из их жизни. Иначе мне не поздоровится.

Ого! Мы с Эристави вытянули лица и озадаченно переглянулись. Вновь уставились на Валечку.

– Валь, ты не шутишь?

– Да уж какие тут шутки, Маша! Она какая-то ненормальная! Я думала, что сейчас мне глаза выцарапает! Видела бы ты ее, когда мы остались одни. Хорошо, что вошли женщины, и помогли сбежать.

Я покосилась на незнакомку – та сидела с прямой спиной и молча орудовала ножом и вилкой, глядя в свою тарелку. С виду – само спокойствие, вполне привлекательное на вид.

– Странно. Ничего не понимаю. А ты-то здесь причем? И кого его? – не сдержала я удивления. Уж кто-кто, а вечно краснеющая Валечка на роль роковой стервы ну никак не годилась.

– Да в том-то и дело, что понятия не имею!

Галанина расстроено вздохнула и задумалась.

– Девочки, - подняла голову, - а может, она меня с кем-то спутала? Барби? Бывают ведь в жизни недоразумения, правда?

Мы

обе с Мананкой спустили взгляды на грудь подруги, и снова вернули на лицо. И обе согласились с первой мыслью, пришедшей на ум.

– Бывают, Валечка, но не в твоем случае. Тебя с кем-то спутать невозможно! Давай, Галанина, вспоминай, кому кружила голову последнее время.

Глава 45

Вспомнить у Валечки не получилось, как она ни старалась, и мы решили оставить все претензии на совести незнакомки. В конце концов, ее ревность точно не была проблемой Галаниной и портить ей праздник она не имела права. Обсудив ситуацию и вволю повозмущавшись, переименовав незнакомку из Барби в Бешеную Креветку, решили Валечку больше одну никуда не отпускать. Только договорились, как тут Шляпкина ветром к нашему столику принесло. И тоже не спокойным, а штормовым.

– Ты это придумала, Машка, тебе меня и выручать!

– Юр, что случилось?

Наши мужчины-соседи ушли на перекур и Юрка с совершенно несчастным видом опустился на один из свободных стульев. Выпил залпом шампанское из моего бокала и обиженно поджал рот.

– Ничего хорошего, Малинкина, и это слабо сказать, - выдохнул парень.

– Да говори уже!

– Сначала ко мне подошел главный инженер, ответственный за наш отдел, мы выпили, а затем он спросил: не притесняют ли меня сотрудники, как представителя сексуальных меньшинств? Потому что он лично, видите ли, за либеральные взгляды в компании.

– Ого! Ничего себе.

– Неужели вот так и спросил? – сунула нос Мананка.

– Клянусь тестикулами, - ругнулся Юрка.
– Но это еще не самое страшное.

– А что же самое?

– Только не ржать! Эристави, даже не думай! – Шляпкин наставил палец на Мананку, не к месту хихикнувшую. – А то не расскажу!

Лишить Мананку новости было хуже, чем провести над ней телесную экзекуцию, и девушка послушно втянула щеки, потянув из стакана через соломинку коктейль.

– Ну, - поторопила я друга, - что самое страшное-то? Рассказывай!

Парень насупился.

– Меня на свидание пригласили, вот чего. Еле отвертелся.

Сегодня был праздничный вечер, вокруг сидели и танцевали люди. Смеялись симпатичные девушки… Я развела руками.

– Ну и что? Иди, Шляпкин! Ты же сам говорил, что у тебя девушки нет. Вот и познакомишься.

– Так в том-то и дело, Машка, что не с девушкой! – вспылил Юрка. В расстроенных чувствах парень залез в чужую тарелку и сунул за щеку фигурный сухарик. Захрустел отчаянно: – С электриком Пашей! Оказалось, что этот двухметровый бугай гей! И он давно считает меня симпатичным. Молчать, Эристави! – палец Юрки снова взлетел вверх, но Мананка, не сдержавшись, уже вовсю хрюкала в коктейль.