Зимняя корона

Чедвик Элизабет

Ближе к вечеру воцарилось безветрие, и от душного зноя некуда было деваться. Зарницы окрашивали облака в неестественный белесовато-лиловый цвет. Еще с полудня слышались раскаты грома, но дождь прошел стороной и не дал отдохновения от жары. Воины Генриха разбивали лагерь вблизи стен

Тулузы, над которой тоже сверкали жутковатые вспышки.

Перед грозой воздух сделался тяжелым, и у Амлена адски болела голова. Он провел долгий изнурительный день в седле под палящим солнцем, рубашка и котта насквозь пропитались потом. Комары атаковали его влажную кожу, и он прихлопывал их тыльной стороной ладони.

Генрих, широко расставив ноги и заложив руки за ремень, глядел на город. Его загорелое лицо было неподвижным и решительным. Рядом стоял Бекет, изучая крепостные стены острым взглядом ястреба, нацелившегося на добычу.

Пока все шло благополучно, хотя и не совсем по плану. Надежды на то, что Раймунд Тулузский устрашится надвигающейся на его владения несметной армии и сдастся, не оправдались. Вместо этого он заартачился и игнорировал все угрозы, требования и дипломатические предложения. Генрих не отступал. В назидание упрямому графу был разграблен и сожжен город Каор, но Раймунд лишь укрепил стены Тулузы и пополнил запасы продовольствия.

Людовик выразил готовность посредничать, но Генрих отверг его помощь, зная, что единственное желание французского короля – не допустить нападения на Тулузу. Сестра Людовика Констанция была женой Раймунда, и у него имелся в этом графстве свой законный интерес. Людовик и сам двадцать лет назад, когда женился на Алиеноре, безуспешно

пытался захватить Тулузу и, таким образом, нынче находился в весьма двусмысленном положении.

– Что же, милорды, – сказал Генрих, – это крепкий орешек.

Поморщившись, Амлен вытер шею влажной тряпицей. Припасы доставлялись в Тулузу по реке, стены растянулись на много миль, а значит, чтобы окружить город, потребуются масштабные действия. Хотя у Генриха и имелась внушительная армия, он был ограничен во времени. Несмотря на всю собранную провизию и прочее снабжение, денег хватало только на то, чтобы заплатить наемникам за три месяца. Когда деньги закончатся, закончится и кампания.

– Но расколоть его можно, – молодцевато ответил Бекет. – Мы п-пришли сюда в надежде, что граф Раймунд п-пойдет на уступки, но и к б-битве б-были готовы.

Амлен с любопытством взглянул на Томаса. Всю кампанию от начала до конца организовал канцлер, и теперь его репутация зависела от успеха предприятия. Генрих требовал невозможного, и до сей поры Бекет угодливо преподносил ему желаемое. Но Амлен засомневался, что на этот раз дело у Томаса выгорит. Сегодня он заикался особенно сильно, а это было дурным знаком.

– Завтра я предъявлю Раймунду Тулузскому ультиматум, – заявил Генрих. – И если он не ответит к полудню, пусть пеняет на себя. – Король повернулся, чтобы дать указания одному из оружейников, ведавших осадными машинами, уже собранных из нескольких частей и установленных на телеги. – Подкатите их поближе, так чтобы Раймунд увидел их утром, как только проснется.